Джеймс Клавелл - Благородный Дом. Роман о Гонконге.

— О, я не стал бы этого делать, сэр. Мы в Гонконге вообще за сохранение статус-кво.

— Тогда как туда прорваться? Как занять там хоть какое-то место?

— Сомневаюсь, что у вас получится, сэр. Англичане контролируют все очень тщательно, — деликатно сказал библиотекарь.

— Но это неправильно.

Пожилой человек покачал головой и мягко улыбнулся, сплетя пальцы. Ему нравился стоявший перед ним молодой китаец, он завидовал его неиспорченности — и полученному в Америке образованию.

— Я полагаю, вы хотите играть на рынке от своего имени? — мягко спросил он.

— Да… — Пол Чой туг же понял свою ошибку и попытался исправить её, проговорив, запинаясь: — По крайней мере… как сказали в «Доусон», для меня…

— Да будет вам, мистер Чой! Вы не из «Симс, Доусон и Дик», — вежливо пожурил его библиотекарь. — Если бы они взяли на работу американца — а это неслыханное нововведение, — о, я узнал бы об этом вместе с сотней других людей задолго до вашего визита сюда. Вы, должно быть, мистер Пол Чой, племянник великого У Санфана, и недавно вернулись из Гарварда, в Америке.

Пол Чой уставился на него в изумлении:

— Откуда вы знаете?

— Это Гонконг, мистер Чой. Город очень маленький. Мы должны знать, что происходит. Именно так мы и выживаем. Вы хотите играть на рынке?

— Да. Мистер?..

— Мануэль Перрьера. Я португалец из Макао. — Библиотекарь вынул авторучку и красивым каллиграфическим почерком стал писать рекомендацию на обороте своей визитной карточки. — Вот, пожалуйста. Ишвар Сурджани — мой старый приятель. У него офис в двух шагах от Натан-роуд, в Коулуне. Он — парси [120] Парси — член общины зороастрийцев из Индии, потомков последователей этой веры, бежавших из Ирана от религиозных преследований в VIII в. из Индии, меняет деньги и валюту, а также время от времени покупает и продает акции. Он может помочь вам. Но помните, что его займы или кредиты — дорогое удовольствие, так что ошибаться вам нельзя.

— Вот спасибо, мистер Перрьера. — Пол Чой протянул руку. Удивленный Перрьера протянул свою. Пол Чой горячо пожал её и ринулся к выходу, но остановился. — Скажите, мистер Перрьера… рынок ценных бумаг. Можно ли на нем заработать, пусть и с немалым риском? Как угодно? Чтобы хоть как-то туда протиснуться?

В шевелюре Мануэля Перрьеры уже серебрилась седина. У него были красивые руки и ярко выраженные китайские черты лица. Он смерил взглядом стоящего перед ним юношу, а потом тихо произнес:

— Вам ничего не мешает учредить компанию и создать свой собственный рынок ценных бумаг — китайский. Это вполне соответствует законам Гонконга — или их отсутствию. — Старые глаза сверкнули. — Все, что вам нужно, — это деньги, контакты, знания и телефоны…

— Мои деньги, пожалуйста, — хрипло прошептала старая ама. — Вот моя сберегательная книжка. — От жары, царившей в помещении абердинского филиала «Хо-Пак», лицо её раскраснелось. Было уже без десяти три, а ждала она с самого рассвета. На ветхой блузке и черных штанах выступили пятна пота, на спину свисала длинная и жидкая, как мышиный хвостик, косичка с проседью. — Айийя, не толкайтесь! — крикнула она стоявшим сзади. — Скоро подойдет и ваша очередь!

Молодая кассирша взяла книжку и снова взглянула на часы. «Айийя! Слава всем богам, в три мы закрываемся», — подумала она и, борясь с мучительной головной болью, стала беспокойно гадать, как закроют двери. Ведь перед забранными решеткой окошечками толпится столько раздраженных людей, а на них напирают те, что снаружи.

Сумма накоплений на книжке составляла триста двадцать три гонконгских доллара сорок два цента. Верная указаниям господина Суна не торопиться и быть аккуратными, кассирша прошла к папкам, стараясь пропускать мимо ушей поток нетерпеливых ругательств, не смолкавший уже часами. Она проверила правильность суммы, потом, подходя к своему высокому сиденью, снова посмотрела на часы, открыла ящик кассы и выдвинула его. Денег не хватало, поэтому она снова заперла ящик и пошла к офису управляющего. По очереди прокатилась волна ярости. Взгляды вкладчиков устремлялись то на эту низкорослую неуклюжую женщину, то на часы, то снова на неё.

Она постучалась в дверь и закрыла её за собой.

— Я не могу заплатить старой А Там, — беспомощно проговорила кассирша. — У меня только сто гонконгских долларов. Я тянула время, сколько…

Управляющий Сун вытер пот с верхней губы.

— Уже почти три, так что пусть она будет вашим последним клиентом, мисс Чо.