Марлена Штрерувиц - Без нее. Путевые заметки

* * *

Она поехала в Марина-дель-Рей. Почти двенадцать. Нужно освободить номер. Перед гаражом на Санта-Моника-плейс — пробка. Нужно еще купить подарок Фридль. У супермаркета — много магазинчиков. Там что-нибудь наверняка найдется. От Санта-Моники до Вениса медленное движение. Вокруг — сплошь открытые машины и громкая музыка. Все искали, где бы встать. Она ползла вперед. Почему она не спросила Манон, что за история связана с именем Маргарита. Почему ей пришлось зваться Марго? Манон сейчас раскладывает картофельный салат. Манон. Она ехала. Через дорогу перебегали дети. Несли надувные матрасы. Шезлонги. Все двигаются направо. К морю. Все возбуждены. Предвкушают. Крики и смех. Заняты все парковки до Виа-Дольче и дальше. Она въехала в гараж. Пошла в номер. Шум с теннисных кортов. В номере — тихо. Не слышно ничего, кроме цикад. Она включила телевизор. Вестерн. Мультики. Прогноз погоды. Выключила его. Сложила в рюкзак туалетные принадлежности. В чемодан — книги. Газеты выбросила. Рассортировала счета. Выпила кофе. Вылила остатки молока. Осмотрела все полки и шкафы. Ничего не забыто. Огляделась. Вышла. Тщательно заперла дверь. Покатила чемодан к гаражу. Объехала вокруг здания. Поставила машину на стоянке для инвалидов и побежала к стойке портье. Большой счет за телефонные разговоры. Портье дал ей распечатку с номерами, по которым она звонила: всели правильно? Портье заботило, не вкралась ли ошибка. Маргарита проглядела список. Отмечены все попытки дозвониться до него. Все стоят денег. Да. Все правильно, сказала она. Портье снял деньги с ее карточки. Все ли было как следует? Успешно ли она провела здесь время? Маргарита улыбнулась. Очень успешно, сказала она. Да. Все было великолепно. Портье попросил подписать счет. Сказал, пусть она возвращается поскорее. Расстаться с Калифорнией навсегда — невозможно. Маргарита рассмеялась. Портье пожал ей руку. Счастливого пути. Успехов. «Take саге», — произнесла Маргарита и вышла. Положила рядом с собой на сиденье карту. Направо по 98-й улице. Направо на Сепульведу. Потом — налево на Линкольн Норт. Налево на Фиджи. Потом — направо. Так ей написала на карте женщина в автопрокате. Теперь, чтобы добраться до проката, ей нужно проделать тот же путь в обратном направлении. Она тронулась. Бегуны. Велосипедисты. Скейтбордисты. Толчея на тротуарах. Она ехала прямо. Мимо библиотеки. Мимо ресторанов, в которых так и не побывала. Слева — башни отелей. Въехала на стоянку у супермаркета. Прошлась вдоль витрин. В одном из магазинчиков купила танцующие цветы. Цветущие кустики. Один — для Фридль. Один — для Герхарда. И еще один — для Вагенбергера. Если заговорить с пластиковыми цветами или включить им музыку, то пластиковые цветы и пластиковые листья начинают шевелиться. Чем громче и ритмичнее — тем энергичнее они двигаются. При вспышках Вагенбергера это будет забавно. На столе перед магазином цветы извивались под техно-музыку. Она зашла в «Фредерику». Белье и спортивная одежда для женщин. И на всем вышито — «Фредерика». Как раз для Фридерики. Костюмы для аэробики всех цветов. Яркие и пастельные. Маргарита долго колебалась. Выбрала серое. Леггинсы. Спортивный костюм. Облегающую майку с длинными рукавами. Облегающую майку с короткими рукавами. Без рукавов. Спортивные брюки и длинную широкую футболку. Все — разных оттенков серого. Еще были зеленые. Розовые. Голубые. Красные. Темно-синие. Лимонно-желтые. Оранжевые. Но Фридерика запретила покупать ей яркую одежду. Маргарита сложила все на прилавок перед кассой. Перед ней в очереди стояли три пожилые женщины. Продавщица была занята: объясняла покупательнице, что летом будут надевать на пляж. Откуда она? — спросила одна из женщин. В каштановом парике. Крупные локоны вокруг лица. В белоснежном спортивном костюме. Маргарита отвечала, что приехала из Вены. Из Австрии. Из Европы. Не может быть, воскликнула та, что стояла рядом. У нее — седые волосы и зеленый с блеском костюм. Третья женщина заметила, что это очень интересно. Ее волосы были выкрашены в соломенно-желтый цвет, а костюм — темно-розовый. Все трое — в кроссовках, с большими сумками через плечо. Они все трое смотрят бал в опере и новогодние концерты. Каждый год. Так красиво всякий раз. Женщина в каштановом парике спросила, себе ли Маргарита покупает все это? Все, что тут лежит. Это — длядочери. Ей нельзя покупать ничего яркого. Да. Нынешняя молодежь твердо знает, чего хочет. Понравилась ли ей Калифорния? Маргарита кивнула. Здесь так чудесно. Нет, отвечала женщина в каштановом парике. Наклонилась к Маргарите. Уезжайте. Бегите, пока можете. Здесь нет погоды. Теряешь чувство времени. Все дни одинаковые. Беспутницы кивнули. Пусть она только посмотрит на них. На них и их подруг. Они уже состарились, а не понимают, на что ушла их жизнь. Маргарита рассмеялась. Все ведь просто мечтают о Калифорнии. Нет. Нет. Женщина покачала головой. Почему же они не уезжают? — спросила Маргарита. Женщина ответила: слишком поздно. Они приехали и остались здесь навсегда. Навсегда. Отсюда не выбраться. Маргарита спросила, откуда они. «Germany», [206] Из Германии. — ответила женщина. Пришла продавщица. Женщины пропустили Маргариту вперед. У них есть время. Смотрели, как продавщица сканирует ценники и укладывает вещи в пакеты. Маргарита расплатилась. Вышла. Открыла багажник и сложила покупки в чемодан. Закрыла чемодан. Тронулась. Проехала мимо магазина. Женщина в каштановом парике стояла перед магазином. Махала ей. Маргарита помахала в ответ.