А стихи (их два — «Книга» и «Жена и женух») — горячие, плотные, доверительно-изощренные.
В. К. Волков. Призрак и реальность «Барбароссы» в политике Сталина (весна — лето 1941 г.). — «Вопросы истории», 2003, № 6.
Новая аналитика, новые факты, новые интриги. Задействованы источники, прежде не фигурировавшие в теме. Кстати, факт прилета и приземления в мае 1941-го рядом со стадионом «Динамо» немецкого «Юнкерса-52» (помимо своей рифмовки с полетом Матиаса Руста) чуть не повлек за собой, оказывается, отдельный показательный процесс. Впрочем, аресты, расстрелы и пытки в рядах ВВС и так не заставили себя ждать.
Ю. Гусев. Знак Освенцима. О творчестве Имре Кертеса, лауреата Нобелевской премии по литературе. — «Вопросы литературы», 2003, № 3, май — июнь.
Автор хорошо знает своего героя, венгерской словесности он отдал годы труда.
Напоминая, что увенчанный многими отечественными и международными премиями Кертес не относится в Венгрии к числу самых известных и читаемых авторов, Гусев пишет: «…[причина] прежде всего в том, что Кертес пишет на тему, которая нынче в наших краях мало популярна даже в среде интеллигенции». О лагерях то есть.
Интересное просветительское исследование о писателе, занятом исключительно тем, как человеческое проявляет себя в нечеловеческом. Кертес прошел и Освенцим, и Бухенвальд. Чудом, конечно, выжил. Отчасти потому и пишет об этом. И не только об этом.
«Возможно, если бы Кертес ничего больше не написал, кроме <���…> страниц, на которых он так бесстрастно и точно (потому что — со знанием дела, на основе личного опыта) изображает угасание, редуцирование человеческой личности, человеческого самосознания, на этом уровне мало чем отличающегося от „самосознания“ земляного червя или даже травы, — его имя все равно бы должно было войти в число лучших знатоков человеческой души, человеческого естества».
Владимир Лакшин. Последний акт. Дневник 1969–1970 годов. Вступительная заметка Л. Теракопяна. Подготовка текста, «Попутное», примечания С. Н. Лакшиной. — «Дружба народов», 2003, № 4, 5, 6
Это о «Новом мире» и Твардовском. О добивании.
«14. V. [1969] <���…> К часу дня я был в редакции, и мы с Ал<���ешей> (Кондратовичем, членом редколлегии журнала. — П. К.) ждали вестей от Тр<���ифоныча>.
Долго никто не звонил, хотя мы знали, что В<���оронков> (секретарь Союза писателей. — П. К.) давно поехал к нему. „Наверное, они выпили пол-литра и Тр<���ифоныч>, разнежившись, читает ему стихи“, — пошутил я и не знал, что как в воду глядел. В 3 ч<���аса> созвонились и были у А<���лександра> Т<���рифоновича>. Сели за кругл<���ым> столиком в кабинете, и он сказал: „Ну так вот, мне предложили подать заявл<���ение> об уходе“. Гов<���орил> он не очень последовательно и внятно, но постепенно обрисовалась такая картина. В<���оронков> со всевозможными экивоками и заверениями в любви сказал ему, что дело решено, ему велено передать, что это согласовано <���…>. Тр<���ифонычу> предлагают уйти по доброй воле и дают ему отступного — 500 руб<���лей> ежемесячно в секр<���етариате> — без обязанности регулярно посещать это заведение. „Если же вы откажетесь — будет шум и большие неприятности“. „Дем<���ичев> (секретарь ЦК КПСС. — П. К.), насколько я его знаю, не берет на себя единоличн<���ых> решений, значит, видимо, это согласовано и выше“. В<���оронков> то и дело переходил на доверит<���ельный> тон и жаловался, и лебезил: в С<���оюзе> п<���исателей> — развал, Федин — руина, Марков устранился от дел, писателей в секретариате нет. „Нов<���ый> мир“ — прекрасны<���й>журнал, даже в „аппарате“ сознают, что это единств<���енный> наш журнал, имеющий мировое признание и дающий авторитет сов<���етской> культуре. Но так сложилось. В отделе „машину крутит Мел<���ентье>в“ (зам. зав. Отделом культуры ЦК КПСС. — П. К.) и т. д. Пока я сказал так: 500 руб<���лей> меня не могут прельстить, мне нужно дня два на обдумыв<���ание> этого предлож<���ения>.
Потом Тр<���ифоныч> налил Вор<���онкову> водки, тот не отказался, они хватанули по стаканчику, и Тр<���ифоныч> стал читать ему свой „Триптих“ („По праву памяти“. — П. К.). Вор<���онков> прослезился, сказал, что это надо печатать, что он сам то ли сын попа, то ли что-то в этом роде, и просил взять стихи с собой. У Тр<���ифоныча> хватило благоразумия не отдать ему их сразу, но он пообещал прислать на др<���угой> день. Я стал его упрекать в простодушии, а он сказал: „Так одного возницу саперы предупреждали, не иди дальше, шоссе минировано. А он: ‘Хуй с ём’, — пошел и взлетел на воздух“».
Читать дальше
