Сергей Минаев - Media Sapiens-2. Дневник информационного террориста

— Добрый вечер, — поздоровался я.

Пассажир глянул на меня и, не ответив, отвернулся к окну. Я сел посередине, человек в синем костюме влез следом за мной, а стоявший на улице дылда сел на переднее сиденье. Мы тронулись. Машина резко рванула на «разделительную» и понеслась в сторону Политехнического музея.

— Я могу позвонить? — спросил я у «синего костюма», достав телефон.

— Антон Геннадьевич, ну что вы, в самом деле? Что это за звонок другу? Мы же не в «Кто хочет стать миллионером?» играем? — В этот раз он улыбнулся уголками рта и протянул мне раскрытую ладонь. Я вложил в неё телефон и усмехнулся:

— Ой, а я думал, играем. Как раз собирался отказаться отвечать на вопросы и взять деньги.

— Я так понимаю, Антон Геннадьевич… деньги вы уже взяли. Не так ли? — ответил «синий костюм» и пристально посмотрел на меня.

— Э… — затянул было я.

— Вы правы, это теперь не имеет никакого значения. — Он произнёс это таким тоном, что я почувствовал, как у меня мокнет под мышками.

— Простите, с кем имею честь? — попытался я разрядить обстановку.

— Иванов, — сухо ответил он, — Иван Иванович.

— А…

— И мои коллеги тоже. Ивановы Иваны Ивановичи. Удобно, правда? Вы что-то ещё хотите узнать?

— Нет, спасибо.

Больше вопросов у меня не было. Мы проехали мимо Третьяковского проезда. Я пытался успокоиться, но мысли у меня были самые чёрные. "Интересно, думал я, суд будет? Или сразу ебнут? Нет, если бы захотели убить, то вальнули бы на улице, а тут в машину посадили. А может быть, хотят продлить себе удовольствие? Сначала прочитают лекцию о преступлениях, совершенных мной против государства, а потом всё-таки завалят? Нет, ну сейчас же не 37-й год? Значит, будет суд.

Сейчас приедем, мне зачитают права — и в какую-нибудь спецтюрьму. Потом быстрый допрос, закрытый суд. Адвокатам работать не дадут, пресса их все дело быстро замнёт, наши даже рыпнуться не успеют. Да и вряд ли полезут. Бесполезно. Интересно, сколько мне дадут? С другой стороны, чего я сделал? Это бездоказательно. Теракта же не было? Хотя… Чёрт! Точно. Они признают теракт! И объявят о быстрой поимке одного из организаторов. Так… Вербицкий, понятно, уже в курсе, валит в Лондон. Гениально. Они одним махом обезглавят наши структуры и типа раскроют теракт. Ребят, наверное, уже забирают. У Вадима семья, у Генки ребёнок маленький. Все сломалось. Все. Это уже преступная группа получается. Лет пятнадцать. А то и пожизненное…" Я смотрел вперёд, на улицы, на людей, открывающих двери ресторанов, помогающих своим спутницам покинуть авто, на прохожих, спешащих по своим делам. "Ещё вчера я вас так ненавидел, а сегодня я вам так завидую. Вы — счастливчики, хотя половина из вас этого простого счастья явно не заслуживает. Пройду ли я ещё по этим улицам?

Что делать? Может быть, смогу договориться? А чем чёрт не шутит? Им же нужны талантливые профессионалы, а? Я же их обыграл? Это же игра, они тоже играют. Предложу сделку. А что, покупают же друг у друга игроков футбольные клубы, которые являются непримиримыми врагами? Надо договариваться, это единственный шанс. Да уж, сегодня один из тех дней, что запоминаются на всю оставшуюся жизнь. Момент истины".

Я перестал смотреть на улицу и перевёл взгляд на спинку водительского сиденья. На ней был наклеен стикер со строкой из модного хита:

You ll remember me for the rest of your life! 2

— Современной музыкой интересуетесь, Иван Иванович? — спросил я.

Все, исключая водителя, обернулись на меня.

— Почему вы так решили? — отозвался «синий костюм».

— Ну… вот же, на стикере, — показал я пальцем.

— Аааа… это. Это чтобы пассажиры не скучали. Что-то вроде баннерной рекламы.

— Глубоко, — только и сказал я.

— Стараемся пользоваться яркими образами.

— Да уж куда ярче. Ярче только…

— …звезды.

— Так мы в Кремль едем? — удивился я.

— Практически. В Мавзолей, — отозвался молчавший до этого водитель. — Ща будем тебя из пионеров исключать.

— Кстати, Антон, а вас в пионеры в Мавзолее принимали? — спросил «синий костюм».

— Какое это имеет значение?

— Для вас никакого, а мне интересно. Вам ответить сложно?

— Не в Мавзолее. В актовом зале школы.

— Ясно. Значит, учились неважно, — резюмировал «синий костюм».

«Пионеры, блядь, комсомольцы. Ненавижу идиотские подъебки». Я начал злиться. «Взять бы сейчас и локтем в нос тебе заехать». Я представил, как я разбиваю «синему» лицо, машина тормозит и меня начинают бить все четверо. Потом надевают наручники и с заплывшим лицом, подбитыми глазами выволакивают на улицу. Перед глазами встала финальная сцена из «Утомлённых солнцем». И меня понесло. «Не буду я с вами торговаться, уроды. Хотя бы раз в жизни плюну вам в лицо открыто, выступлю на суде хотя бы перед охраной и вашими судьями и поеду как политический, вместе с ребятами. Скоты. Ни ума, ни фантазии. Работать можете только как каток, прокатывая всех и всё. А я вас обыграл. Обыграл с минимальным ресурсом. Порвал, как грелок. Я не буду с вами торговаться. Точно! Тот, к кому меня сейчас везут, ждёт, что я начну падать ему в ноги. Не дождётесь. Сейчас приедем, я скажу ему в лицо…»