Леонид Сергеев - Летние сумерки

— Может тебе стать актрисой? — как-то сказала Рите.

— Вот еще! Это не престижно. Лучше быть проституткой, чем актрисой, — Рита презрительно усмехнулась и подернула плечом. — Развлекать кого-то, скажешь тоже! Это унизительно! Дурдом! Моя красота стоит дороже.

Кроме многочисленных явных, постоянных и случайных поклонников у Риты был еще один безропотный воздыхатель. Каждый вечер, возвращаясь с работы и проходя мимо углового дома, Рита чуть замедляла шаг и возносила глаза на второй этаж, где у окна стоял высокий худой парень с горящими глазами. Иногда этого парня Рита видела в кафе на соседней улице — он пил кофе и что-то читал. Однажды, заметив его в кафе, Рита решила дать парню возможность заговорить с ней и заодно продемонстрировать публике свой наряд — она была в узкой облегающей юбке и кофте крупной вязки, которая точно кольчуга, и показывала ее тело, и не подпускала к нему. Войдя в кафе, она взяла чашку кофе и села за стол в середине зала на самом видном месте.

Увидев Риту, парень покраснел, занервничал, но все же переборол трусость и подошел.

— Ах, это вы! — Рита удивленно вскинула глаза. — Все же у меня такая интуиция! Уморительно! Только сейчас подумала — встречу вас, и вот…

— Позволите? — он присел. — Меня зовут Виктор.

— Маргарита, — она откинулась на стуле.

— Я давно заметил вас, Рита.

— Пожалуйста, зовите меня не Рита, а Маргарита.

— Маргарита, — повторил он и уставился на ее брошь — блестящего паука.

Этот паук на ее кофте, точно сверкающая приманка, так и зазывал в свои сети.

— Вас интересует эта брошь? Я молчу! — Рита закинула ногу на ногу и закурила. — Это скорпион, мой знак. Я родилась в ноябре. Вы верите в астрологию?

— Да, так.

— О-о! Там все правильно. Я много раз проверяла, — с придыханием она повела над столом рукой. — А вы когда родились?

— В конце декабря.

— О-о, вы козерог! У нас с вами полная сексуальная совместимость… Я люблю целоваться под дождем, а вы?

Он покраснел и начал разглаживать скатерть — не знал, куда деть руки.

— А вы где работаете? — вырвалось у него.

— Я делаю женщин красивыми, — стараясь оставаться загадочной, произнесла Рита.

— Вы модельерша?

— Вы хотите знать все сразу. Я молчу! Не нужно так наступать, вы можете меня отпугнуть.

Опытная соблазнительница, она не спешила, старалась меньше о себе говорить, чтобы о ней хотелось больше узнать.

— Обо мне потом, — она вздохнула и закатила глаза к потолку, давая понять, что ее мир недоступен простым смертным. — А вы, Алик, чем занимаетесь?

— Виктор, — поправил он.

— Ах, да, Виктор. У меня плохая память на имена.

— Я учусь. Заканчиваю строительный институт, буду строить мосты — «застывшую музыку».

— Как интересно! — она наигранно подалась вперед и приготовилась слушать. — Вы необыкновенный человек. Уморительно! Я таких никогда не встречала. Вами надо восхищаться.

Он проводил ее до дома; по пути рассказал об институте, о проектах мостов. Рита делала вид, что внимательно слушает, но думала о другом — как она смотрится со стороны? Около подъезда она остановилась, порывисто схватила его руку и прошептала:

— Я такая непредсказуемая. Поцелуйте меня.

Он замолк, покраснел; потом наклонился к ней, а когда выпрямился, она притворно стояла с закрытыми глазами и улыбалась.

— Давайте еще погуляем, — задыхаясь, проговорил он.

— Вы так считаете? Я колеблюсь. Вообще-то сегодня я занята.

— Тогда давайте встретимся завтра.

— Не знаю, очень может быть. Но у меня много работы, я все время занята — искусственная улыбка не сходила с ее лица; ей было приятно продлевать его мученья; как сытая кошка, перед тем, как съесть мышь, забавляется ею, так и она заигрывала с ним. — Ну, хорошо, уговорили. Я без предрассудков. Я ведь так просто и приду к вам… Завтра. Я молчу! До свиданья, Володя, — вильнув бедрами, она зашагала в сторону дома.

В течение лета она время от времени заходила к нему, когда ей надоедал кто-нибудь из чересчур настойчивых поклонников; заходила «по пути» и с порога говорила что-нибудь вычурное:

— Сегодня в твоей комнате красивые тени.

Или:

— Сегодня в моей душе высокие чувства.

А в постели изображала ложную стыдливость.

После каждой такой встречи Виктор делал Рите предложение, но она с неизменной улыбкой говорила «стоит подумать» и исчезала на несколько дней; однажды сказала:

— У меня к тебе нет трепета, нам нельзя вступать в брак.

— Он замечательный парень, — сказала Аня Рите. — И любит тебя. Он был бы хорошим мужем.