Леонид Сергеев - Заколдованная

— Ты предательница! — сказал Вовка и, поднявшись, пошел по улице.

— Никакая я не предательница… — растерянно проговорила Ольга. — Не предательница я…

— Предательница! — твердо повторил я и пошел за Вовкой.

Я шел медленно и ни разу не обернулся до самого конца улицы, хотя все время чувствовал на спине ее взгляд.

Вовка Вермишелев был черноволосый, с круглыми, как пуговицы, глазами и такой низкорослый, что на одноклассников смотрел снизу вверх. Маленький рост не отразился на Вовкином характере: он был приветливым и дружелюбным, в отличие от большинства ущербных людей. Кстати, мы с Вовкой оба страдали из-за роста: я рос так, точно меня тянули за уши, и при этом был страшно худым, а Вовку и в десять, и в двенадцать лет принимали за первоклассника.

Мы с Вовкой подружились после знаменательного футбольного матча, но прежде чем о нем рассказывать, необходимо сделать пояснение. Футбол для нас был великой игрой, почти божеством — таким, как Джульетта для Ромео или как Маркс для глубокопартийных людей; мы шли на стадион, как на праздник и прекрасно разбирались в тонкостях игры. И сами играли довольно прилично, причем вдвоем-втроем могли играть с восьми утра до восьми вечера, а позднее, с приходом новых игроков, делились на две команды (одна — в рубашках и трусах, другая — только в трусах), обозначали на улице ворота (камнями) и гоняли мяч до темноты, пока счет не доходил до астрономических цифр (45:50 или 60:72).

В каждой из наших команд были разновозрастные игроки (в том числе и «женатики»), в воротах стояли девчонки (моя младшая сестра считалась одним из самых надежных вратарей), а судил матчи — самый беспристрастный и невозмутимый судья на свете — дядя Федя. Разумеется, мы сполна были обеспечены зрителями — они стояли вдоль улицы, выглядывали из окон и «болели культурно», не то, что на стадионе «Компрессор», где болельщики бесновались и выкрикивали всякую ерунду. Но вернусь к знаменательному матчу.

Однажды утром на нашей улице появилась ватага ребят с соседней улицы; один из них, самый маленький и самый вертлявый вышагивал впереди компании и в роли предводителя выглядел убедительно и прекрасно; поигрывая мячом, он предложил сыграть — улица на улицу — это и был Вовка.

Мы играли четверо на четверо. В команде Вовки в воротах стоял голубоглазый карапет-дошкольник; наши ворота охраняла моя сестра. Описывать игру нет смысла — Вовка вытворял чудеса; он не забил нам с полсотни голов только благодаря отличной реакции моей сестры. Мячи на нее так и сыпались, но она успевала их отбивать в аут. Сестра спасла нас от позорного разгромного счета; через час мы проигрывали всего 15:0, но честь нашей улицы была посрамлена, и я разозлился не на шутку. Еще бы! За целый час всего два раза дотронулся до мяча. О моих партнерах и говорить нечего. Мы бегали за Вовкой табуном, все хотели отнять у него мяч, но это было не так-то просто. Вовка вел мяч, не глядя под ноги, и казалось, мог его вести с закрытыми глазами — все равно мяч был послушным, словно привязанным на веревке. Собственно, Вовка и не играл, а забавлялся с нами. Несколько раз я пытался остановить его недозволенным приемом, но он ловко уворачивался, и я плюхался на землю. В конце концов я просто рассвирепел и, после очередного падения, схватился за колено и стал кататься по земле, и вопить:

— Все! Грубая игра! Будем бить штрафной!

Вовка остановился и растерянно забормотал:

— Извини. Штрафной так штрафной!

Я еще немного похромал для приличия, потом разбежался и со всей силой ударил по мячу; и если бы попал по воротам, голубоглазый шкет улетел бы вместе с мячом, но я, к сожалению, промазал.

От этого промаха я совсем потерял голову — стал симулировать «грубую игру» через каждые пять минут: делал вид, что меня сбивают и, корчась от боли, требовал штрафного — из тридцати моих ударов половина достигла цели и счет сравнялся. Честь нашей улицы была восстановлена.

Вовкина команда начала игру с центра «поля», а мы всей дружиной выстроились перед своими воротами, устроили неприступный бастион — были полны решимости сохранить почетный для нас счет до конца игры. Но тут произошло невероятное: желая растянуть нашу оборону, Вовка отпаснул мяч своему вратарю, но тот вдруг споткнулся и упал. И мяч тихонько вкатился в ворота. Мы схватились за животы и запрыгали от радости — в такие моменты (чужих промахов) почему-то большинство людей показывает свои не лучшие качества, и мы не были исключением.