Андрей Волос - Предатель

Вагнер крякнул.

— Приказ получил, должно быть…

— Какой приказ?

— Ну какой, — Вагнер пожал плечами. — Всю пятьдесят восьмую в расход.

— А блатарей?

— Блатарей-то за что?

— Мало они натворили? — озлился Богданов. — Мало, да?!

Шегаев шумно выдохнул и потер ладонями лоб.

— Бред! Не мог такой приказ прийти! Не могут они такой приказ сами отдать! На это какое-нибудь постановление должно быть! В Кремле!

— Да и не приезжал никто, — рассудил Ярослав. — Нас уже в барак загоняли, а никаких приезжих не было. Как приказ пришел?

— Может, по радио передали? — предположил Вагнер.

— Не передают такие приказы по радио, — сказал Шегаев. — Самодеятельность это карпиевская. Инициатива на местах…

Обычного барачного галдежа сегодня не было слышно, зэки молчали или придавленно перешептывались.

— Но надо же что-то делать!

Никто на слова Вагнера не ответил: понятно, что надо, да вот только делания этого — такого, чтоб привело к желаемым результатам, — никто предложить не мог.

— Говорить с ним нужно!

— Да как говорить-то, когда из барака не выпускают?

— Потребовать!

— Ага, потребовать… требовали такие. Пулю получишь, вот и все твои требования. И спроса нет. Война, понимаешь, особое положение, а он тут со своими требованиями!..

— Да уж…

— Слышь, Ярослав, — тихо сказал Шегаев, придвинувшись к нему. — А баню они там часом не затевают?

— Баню? — удивился тот. — Нет, третьего дня баня была…

Шегаев кивнул.

Ему и прежде не раз думалось в эту сторону: от нечего делать, чисто теоретически прикидывал, как браться за дело, если, скажем, организовывать массовый побег или восстание. Во-первых, ясно, что без помощи с воли такого дела вообще не поднять. Продовольствие нужно, фураж, обмундирование. Все это должно быть заготовлено. И не в день такое делается, не в месяц… время упущено… Да и как оно здесь могло быть не упущено?..

Вот в Чибью за такое можно было бы взяться! Или, скажем, на «Лесорейде», где всем заправляет Марк Рекунин — сам бывший зэк-бытовик. Человек суровый, жесткий, прежде лучший бригадир Воркутинских шахт, ухитрившийся попасть на должность начлага, не утратив тайного клокотания ярости, тщательно скрываемого возмущения тем, что происходило вокруг…

Начать именно с бани. Стрелкам полагалось мыться не в один сеанс, а по очереди. Но, благодаря обычной банной суматохе, они, бывало, набивались почти всем составом. Пять-шесть оказавшихся в этот день в банной обслуге решительных и готовых к схватке зэков могли обезоружить оставшихся на вахте… Что дальше? — неожиданно захватить ближайший поселок, парализовать местную администрацию. Затем идти на Котлас, на Воркуту, освобождать контингент встреченных на пути лагерей… Неожиданность и быстрота делают весомыми немногие шансы на удачу. Но, конечно, если эти шансы и могли быть, то только зимой, когда стоят реки и можно быстро двигаться по зимникам…

Сейчас, мысленно прокручивая эти соображения, Шегаев согласился с трезвой мыслью, что в любом случае восстание будет подавлено. Однако в свете того, что происходило в сельхозе «Песчанка», это переставало иметь значение. Ну и впрямь: какая, в конце концов, разница — подохнуть сегодня по своей воле или завтра — по чужой?..

— А что ты про баню-то?

— Нет, ничего, — Шегаев пожал плечами. — Так…

— Понятно… — Ярослав наклонился к уху: — Я вот что думаю. Может, того?

— Что — того?

— Кинуться всем вместе? Напролом!

— Тихо, тихо! — Шегаев толкнул Ярослава плечом и оглянулся. — Молчи!

Всем вместе! С кем вместе?.. Старики, инвалиды, доходяги!.. А за дверью — стволы и пули… здоровяки-стрелки, вохровцы-вояки… разве с ними сладить?

Он попробовал вообразить, какими словами Карпий разъяснял бойцам задачу, доказывал непременность и неотложность ее решения. Да немного слов понадобилось, наверно… Главное — кума убедить, начальника охраны. Но кум, сколько его Шегаев знал, устроен не сложнее Карпия. Два сапога пара. Для таких самые простые резоны — всегда самые верные. Конечно, если показать приказ Управления — так это еще убедительней бы оказалось. Но и без приказа убедительно. Точь-в-точь как Камбала рассуждает. Война? Война. Пятьдесят восьмая — враги? Враги. Понятно, почему пришла пора пятьдесят восьмую пострелять? — Что ж тут непонятного, товарищ начальник!..

И впрямь, что ли, как начнут выводить, скопом кинуться?

Шегаев наклонился к Ярославу.

— Давай так договоримся…