Джоди Пиколт - Девятнадцать минут

— И на этот раз, — пробормотал Джордан, — виновник остался жив.

Он посмотрел на ребенка, сидящего у жены на руках, синеглазого, с кофейной кожей — смесь его англо-саксонских генов с эбонитовой кожей Селены. Потянулся за пультом и убавил звук, опасаясь, что подсознание сына сможет впитать информацию.

Джордан знал, где находится Стерлинг Хай. Школа была за парикмахерской, где он стригся, и в двух кварталах от кабинета над банком, который он арендовал под свой офис. Он также защищал нескольких учеников, у которых нашли травку в бардачке или поймали пьяными в городе. Селена, которая была не только его женой, но и детективом, время от времени ходила в эту школу поговорить с ребятами о подзащитных.

Они жили здесь не так давно. Его сын Томас — единственное хорошее, что было в его первом, неудавшемся браке, — закончил школу в Салем Фолз и теперь учился на втором курсе в Йеле, а Джордану приходилось платить по сорок тысяч долларов в год и выслушивать, как сын собирается стать то художником, то историком, то профессиональным клоуном. Джордан сделал Селене предложение, и когда она забеременела, они переехали в Стерлинг — школы этого округа пользовались очень хорошей репутацией.

Кто бы мог подумать!

Когда зазвонил телефон, Джордан, не желая смотреть прямой репортаж, но и не в состоянии оторваться от экрана, хотел было ответить, но Селена сунула ребенка ему и сняла трубку.

— Привет, — сказала она. — Как дела?

Джордан посмотрел на нее и вопросительно приподнял брови.

— Томас, — беззвучно ответила Селена, — Да, подожди, он сейчас подойдет.

Он взял протянутую Селеной трубку.

— Что, черт возьми, происходит? — спросил Томас. — Стерлинг Хай показывают по всем каналам.

— Я знаю не больше твоего, — ответил Джордан. — Настоящее столпотворение.

— Я знаю некоторых ребят, которые там учатся. Мы соревновались с ними. Это просто… как-то нереально.

Джордан слышал далекие сирены машин «скорой помощи».

— Это реальность, — сказал он. И услышал сигнал звонка на параллельной линии. — Не вешай трубку, мне звонят.

— Это мистер МакАфи?

— Да…

— Я, э-э, знаю, что вы адвокат. Ваше имя мне назвал Стюарт МакБрайд из колледжа Стерлинга…

На экране появился список погибших с фотографиями из школьного альбома.

— Знаете, у меня разговор на другой линии, — сказал Джордан. — Давайте я запишу ваши имя и номер телефона и перезвоню позже.

— Я хотел попросить вас защищать моего сына в суде, — сказал звонивший. — Он мальчик, который… тот, из школы, который… — Мужчина запнулся. А затем выпалил: — Говорят, что это сделал мой сын.

Джордан вспомнил, когда он в последний раз представлял подростка. Кажется, это был Крис Харт, которого задержали за курение травки.

— Вы… вы возьметесь за это дело?

Джордан забыл о том, что его ждет Томас. Забыл о Крисе Харте и о том, как это самое дело шокировало его. Он посмотрел на Селену и ребенка у нее на руках. Сэм повернулся и схватил маму за сережку. Этот мальчик, который сегодня утром вошел в школу и убил людей, тоже был чьим-то сыном. И несмотря на то, что город еще много лет будет об этом помнить, что об этом уже говорят на всех каналах, он заслуживал честного суда.

— Да, — ответил Джордан. — Я возьмусь.

Наконец-то — когда бригада саперов разобрала самодельную бомбу в машине Питера Хьютона, когда по всей школе coбpали сто шестнадцать гильз, когда ребята из отдела несчастных случаев начали считать вещественные доказательства и фиксировать положение тел для создания виртуальной копии места происшествия, когда криминалисты отсняли первые несколько сотен снимков для фотоотчета — Патрик созвал всех в школьном актовом зале, где было почти темно, и вышел на сцену.

— Перед нами огромный объем информации, — обратился он к людям, стоявшим перед ним. — На нас будут давить, требуя быстрых и верных результатов. Я хочу, чтобы мы все собрались здесь опять через двадцать четыре часа и уже четко представляли, что у нас есть.

Люди начали расходиться. На следующем собрании Патрик, очевидно, получит полный фотоотчет, все вещественные доказательства, не отосланные в лабораторию, и все отчеты из лаборатории. Через двадцать четыре часа его накроет такой лавиной, что он не будет знать, в каком направлении двигаться.

Пока все остальные направлялись в разные части здания, чтобы закончить свою работу, которая займет оставшуюся часть ночи и следующий день, Патрик вышел на улицу к своей машине. Он собирался вернуться в отделение полиции посмотреть на улики, собранные в доме Хьютонов, а также поговорить с родителями, если они еще этого хотят. Но не заметил, как оказался возле медицинского центра и остановил машину на парковочной площадке. Он вошел в отделение «скорой помощи» и показал свой значок.