Элис Хоффман - Помеченная звездами

— Она вылезет в окно.

Эльв еще шла по переулку. Она остановилась, чтобы погладить старого бассета на лужайке Вайнштейнов, и растворилась в сгущающихся сумерках. Она походила на тень, игру воображения, которую невозможно схватить. Эльв делила свое время между мороженицей и мостом, где ошивались самые непутевые ребята, которые умели веселиться. Но даже тамошние девчонки держались от нее подальше и цеплялись за своих парней при виде Эльв. Даже они боялись ее желания все попробовать. Дай ей таблетку — она проглотит, предложи выпить — не откажется. Ее невозмутимая отвага стала легендарной. Но Джастин Леви видел Эльв испуганной. Как-то раз на берегу она дала деру при виде машины на парковке. Когда Джастин догнал Эльв на Мейн-стрит, она дрожала всем телом.

— Он еще там? — спросила девочка.

На ней был купальник и мокрое полотенце на бедрах. Она не собиралась звать полицию. Все ее мысли были о бегстве.

Джастин озадаченно пожал плечами. Эльв заставила его вернуться.

— На парковке пусто, — сообщил ее верный гонец, запыхавшись.

После этого Эльв продолжала терпеть Джастина, пока он сдуру не признался ей в любви. Он начал утомлять. К середине августа с нее было довольно.

— Что со мной не так? — уныло спросил Джастин, когда она велела перестать за ней таскаться.

Любой другой на ее месте заверил бы: «Дело не в тебе, дело во мне», лишь бы отвязаться. Но она была честной с Джастином.

— Ты не тот, кого я ищу, — ответила она.

Она искала мужчину, который не страшится железа и веревок. Кого-то вроде Гарри Гудини. Мужчину, который вывернет ее наизнанку, заставит чувствовать, потому что ничто другое, видимо, не может. Она забиралась в платяной шкаф и резала себя бритвой, но ничего не ощущала. Водила рукой по пламени свечи, но все напрасно. Достаточно было закрыть глаза — и все возвращалось.

Джастин заплакал, когда она его бросила, словно в подтверждение ее правоты.

— О господи, Джастин. Найди себе хорошую девочку. Получше, чем я. Только меня тебе не хватало. Скажи спасибо за добрый совет.

После этого Джастин перестал с ней здороваться. Он носил черную куртку, хотя на дворе стоял август, и солнечные очки по вечерам. Над ним посмеивались.

— Ты похож на идиота, — сообщила Эльв, случайно встретив Джастина в кондитерской.

Она пришла туда с Брайаном Престоном, который был известен тем, что принимал наркотики и спалил семейную дачу в Беркширских горах. Брайан был глупым, симпатичным и забавным.

— Хотя бы очки сними, — посоветовала Джастину Эльв.

Он повиновался, и стало ясно, что он опять плакал. Неужели никто не видит, на что похож реальный мир? Слабость Джастина была отвратительна. Сосед, мистер Вайнштейн, умер, и теперь его бассет день и ночь сидел на лужайке. Миссис Вайнштейн не пускала пса в дом. Каждый раз, проходя мимо него, Эльв хотелось плакать. Надо это прекратить. Что толку? Все равно что пытаться завоевать место при дворе в Арнелле или избавиться от черного зернышка в груди, от привкуса лжи и железа. Она плакала, когда мужчина в машине отвез ее к себе и запер в комнате, но перестала, поняв, что это бесполезно. Она сделала все, что попросила королева, но ничего не получила взамен. Арнелль ни на что не годен.

Она решила изменить историю.

Она перейдет на другую сторону.

Город зарос диким виноградом, глицинией, сорняками в три фута высотой. Такое уж выдалось лето: грозы, град. Однажды душным вечером в новостях сообщили о странном дожде из живых лягушек. Дети выбежали на улицу с банками из-под майонеза, чтобы ловить их, точно светлячков. Воздух был наэлектризованным, раскаленным, он давил, навевал сон, заставлял забыть о заботах и утешиться ложью. Даже умных людей легко обвести вокруг пальца, особенно собственным детям. Когда все вокруг пахнет дымом, как понять, что горит? Все улики были для Анни простым совпадением. В огороде валялась пачка сигарет, хлопали двери, мальчишки бросали камешки в окно. Однажды вечером под изгородью сидел Джастин Леви в черной куртке и плакал. Если бы Анни сложила кусочки мозаики, она смогла бы их расшифровать.

Анни навестила мать и попросила совета. Она тревожилась о сестрах Стори. Одна совсем притихла, другая вела себя надменно, третья на глазах исчезала, становясь совсем другим человеком. Возможно, развод и предательство Алана повлияли на них намного сильнее, чем сперва казалось. Или во всем виновата Анни? Она переживала из-за своего прокисшего брака и искала утешения в огороде, а не у дочерей. Она замкнулась, не ходила на свидания, почти не встречалась с друзьями. Плохой пример выживания.