Вильям Козлов - Солнце на стене

Заснеженное шоссе неслось под колеса, в свете фар громоздились по обеим сторонам высокие голубые сугробы. В сугробах стояли обледенелые липы…

И вдруг я почувствовал, как Олины руки обвили мою шею, губы прижались к моим.

— Андрей, милый… — сказала она.

Обалдев от счастья, я выпустил руль из рук… В следующий момент машина, горестно крякнув, врезалась в сугроб…

Я поставил «Запорожца» у пакгауза — это в двухстах метрах от вокзала, — а сам по железнодорожному полотну вышел на перрон и смешался с пассажирами, которые еще сновали взад и вперед. Игоря я разыскал на стоянке такси. Он был не один, рядом Иванна с небольшим желтым чемоданом. Игорь уныло смотрел на то место, где оставил машину.

Жизнерадостно улыбаясь, я приблизился к ним. Игорь немного оживился, увидев меня. Потом его лицо снова стало удрученным.

— Не верю своим глазам, — сказал Игорь.

— У него машину украли, — без тени огорчения сообщила Иванна.

— Не может быть! — воскликнул я.

— Вот здесь поставил, а пришли — нет, — сказал Игорь.

— На твоем пути встретился настоящий знаток автомобилей, — сказал я. — Рядом две «Волги», «Москвич», а он… — тут я замешкался, пытаясь найти поинтеллигентнее слово, -…а он конфисковал прекрасно зарекомендовавший себя «Запорожец»…

— Наверное, в милицию надо заявлять? — спросил Игорь.

— Он же тебе даром достался, — сказала Иванна.

— Говорят, сейчас в лотерею можно «Волгу» выиграть, — поддакнул я.

— Я замерзла, — сказала Иванна. Она была в пальто с рыжим воротником, в щегольских сапожках и толстых клетчатых чулках. Иванна как-то повзрослела за последние месяцы.

— Придется ехать на такси, — сокрушенно сказал Игорь. Он уже было направился к машине, но я остановил его.

— Что это стоит у пакгауза?

— Где?

— Подойдем поближе…

Мы направились к пакгаузу.

— В Смоленске жуткий мороз, — сказала Иванна. — А все равно ходила на каток!

— Как он тут очутился? — изумился Игорь, глядя на свой «Запорожец».

— Ты просто забыл, где его поставил, — сказала Иванна.

Игорь обошел машину вокруг и заметил помятое крыло и вогнутый бампер.

— Идиот, садится за руль, а сам ездить не умеет! — возмущенно сказал он.

— Гм, — кашлянул я.

— Крыло — черт с ним. Мог бы в машину врезаться!

— Не думаю, — сказал я.

— Она заведется? — спросила Иванна. Она уже не могла стоять на одном месте: приплясывала, оставляя на снегу глубокие треугольные дырочки.

Игорь забрался в кабину и с одного оборота стартером завел машину. Увидев мое удивленное лицо, подмигнул и сказал:

— А ты что думал?

Иванна села рядом с ним. Я положил на заднее сиденье чемодан. Эта рассеянная парочка могла его и забыть.

— Поехали с нами, поужинаем? — предложил Игорь. К нему снова вернулось хорошее настроение. Правда, на лице его не отразилось большого горя, когда он узнал о пропаже машины.

— Мне тетка дала две банки крабов, — похвасталась Иванна.

Когда мы выехали на шоссе, он сказал:

— Раз ты теперь депутат…

— Андрейка депутат? — удивилась Иванна. — С ума можно сойти!

— Так вот, депутат, пора наконец положить конец этим безобразиям… Среди бела дня у граждан угоняют машины.

— С этим будет покончено, — заверил я.

Мне надоело стоять у автобусной остановки. Уже три автобуса прошло мимо, а ее все нет.

Напротив остановки знакомый сквер. Железобетонный парень в трусах размахнулся, готовясь запустить в меня обломком диска. Причем для этого у него есть все основания. Месяц назад на сессии горсовета я предложил очистить город от нелепых железобетонных скульптур, которые понатыкали в скверах и парках сразу после войны. Председатель горсовета сказал, что это задача не первой важности, но меня поддержали остальные депутаты.

Когда над парком пролетает ветер, обледенелые ветви начинают стукаться друг о дружку, и этот стеклянно-костяной стук, то веселый, то печальный в зависимости от силы ветра, долго не умолкает. Но люди, которые всегда куда-то спешат, не слушают этот удивительный звон приближающейся весны.

Солнце коснулось железной крыши дома, и это напомнило мне хлопотливые весенние дни, обжигающую крышу общежития, кипы непрочитанных книг. Что ж, весна будет такой же хлопотливой. В июне я сдаю государственные экзамены и получаю диплом об окончании исторического факультета университета. Я уже дал Вольту согласие на два месяца поехать на Тянь-Шань.

— Грустишь?