Эльмира Нетесова - Заложники любви

— Равной тебе во всей общаге нет!

— Не только в общаге, а и в городе!

— Любая рядом с тобой пугалом смотрится!

— Уважь нас, приди!

— Это будет самый большой подарок! — расцвел Валерий, чей день рождения решили отметить.

Алла цвела, ее предпочли всем. У девчонки от гордости даже кончики ушей покраснели. Ей так хотелось быть лучше всех.

Она пришла с букетом цветов и сама похожая на цветок, яркий и манящий таинственным запахом духов.

— Алла, ты неотразима!

— Сказочная фея!

— Утренняя звезда! — услышала град восторгов и улыбалась тихо, как и подобало королеве красоты.

Все было пристойно. На столе торт, конфеты и банка кофе. Вокруг чашки. Парни пили кофе, угощали девчонку, незаметно подсыпали в ее чашку димедрол, засекали время, когда снотворное свалит гостью с ног окончательно.

Кто-то вставил диск в магнитолу, полилась тихая музыка. Алевтина хотела покурить у окна, но чьи-то заботливые руки отвели:

— Не рискуй, можешь простыть.

Девчонка послушно отошла, села в кресло, почувствовала, что засыпает. Она еще боролась с собой, хотела встать, вернуться в свою комнату, лечь в постель до самого утра. Но...

Ноги уже не держали.

— Неси сюда,— услышала сквозь сон.

— Да живее! Кто первый?

— Давай ты, именинник!—донеслось откуда-то издалека о ком-то. Алла не проснулась.

— А она вовсе не девка! Пробита!

— Еще целкой рисовалась, стерва! — застегнул брюки второй.

Алевтина очнулась, когда на нее залез последний, четвертый, самый громоздкий из всех жильцов. Она попыталась изобразить негодование, столкнуть мужика. Но услышала насмешливое:

— Слышь, не дергайся! Лежи тихо! Не коси под целку! Ты ее еще в пеленках карандашом проковыряла!

— А уж сколько мужиков познала и не счесть,— усмехались парни.

— Негодяи! Козлы! Я в суд подам. За изнасилование всех посадят!

— Не бренчи, крошка! Заплатим по таксе и все довольны останемся! — слез последний.

Алла оделась и, оглядев ухмылявшихся ребят, пригрозила всем милицией.

— Или отдадите, сколько я скажу, или сегодня всех вас заберут и не выпустят, я не прощу никого! Опозорили, отняли невинность! Козлы!

— Какая невинность? Да там такая девочка, что в два кулака щелочка, вагон руды и сам туды! —смеялся последний, четвертый, громила Данил:

— Я по себе средь баб подружку не мог найти из-за проблем с размерами. А эта девочка хоть бы что! И не охнула! Скольких ты через себя пропустила?

— Я вам не предлагалась! И не собиралась здесь ночевать! И не прощу никого! — взвизгнула Алевтина, выставив мелкие, как у мыши, зубы.

— Ладно, братва! Давай сбросимся ей! Получай свое и больше, чтоб тебя не видели! — открыли бабе дверь, та вышла в коридор, гордо подняв голову.

Нет, она не пошла в комнату, тут же нашла Лукича и, обливаясь слезами, пожаловалась на беду, свалившуюся на ее голову.

— Тебя изнасиловали? Все четверо? А почему ты не крикнула, не стучала в стену? Зачем сама пришла, да еще одна, никого не предупредила, не сказала, глупая, кто так делает? — позвонил Валерию, велел всем четверым срочно прийти к нему в кабинет.

— Это невозможно, что она женщина! Вы изнасиловали ее. А значит, будете отвечать!

— Мы заплатили ей! И она взяла деньги!

— Как так заплатили? — оглянулся Егор Лукич на Алевтину.

— Ничего не заплатили, врут они!

— Так платили или нет? Говорите правду!

— Платили! Дали ей две тысячи!

— Ты взяла деньги?— спросил Аллу.

— Это разве деньги? Да и что мне оставалось делать, если эти отморозки даже торговались со мной? Проучить надо, чтоб сначала цену обговаривали, а потом лезли к бабе? А то ишь губы развесили, им еще девочку подавай! Сколько вам за нее отвалить пришлось бы! Вы со мною не сумели путем рассчитаться! Тоже мне, мужики! Сколько вас, отморозков, живет на двух этажах, ни одного приличного хахаля не увидела, все голодранцы и придурки! Вам только с дешевками путаться! Коли так, зачем к приличным женщинам пристаете? — разыграла негодование.

— Послушай, Алла, чтоб завтра утром ушла отсюда навсегда и никогда не пыталась вернуться! Ни за что не примем обратно. А на завод сам позвоню, скажу, за что тебя выгнал! У нас заводчане живут. Других не держим! Чтоб духу твоего не было.

— Егор Лукич, я поделюсь с вами, наличкой буду платить, не гоните, не звоните на завод! Сами разберемся, зачем сор из избы выносить? Не буду писать заявление в милицию на козлов! Ну и вы уступите, не гоните на улицу!

— Чтоб в семь утра тебя не было! Иначе, сам выброшу. Мне в общежитии шлюхи не нужны. Здесь нормальные люди живут, тебе среди них места нет!