Эльмира Нетесова - Заложники любви

Ребята, услышав, отвернулись от мужика.

— Чего морды воротите? Там жилье ваше!

— Да брось смешить. Месяца не пройдет, как другую приволокешь,— рассмеялся Роман.

— И тоже станешь базарить, что ради нас притащил?— усмехался Максим.

— То как же? Конешно! А хто в порядке станет держать жилье? Понятное дело, баба! Ну, а я уже не единую не пропишу!

— Делай, как хочешь! Нам скоро в армию! Если вернемся, то не к тебе, а на завод. С тобою все кончено. Ты нас детьми швырнул под ноги чужой бабе. Мы еле выжили. Познали цену твоей похоти! Больше рисковать не стоит, и веры тебе нет. Мы ничего не значили в твоей жизни, а потому и самого вычеркнули из души. Зачем нам такой отец?

— Ребята! Ну, простите, где был виноват!

— Слишком много обид и горя стерпели от вас. Прощают, когда ждут и надеются на лучшее. Нам ждать нечего!

— Сынки! Поймите! Я остался один!

— А мы были малышами! Помнишь, как нас обоих выкинули во двор зимой? На холод, голодными, даже без курток. Нам тогда лет по пять было. Соседи заставили вас взять нас с улицы, милицией пригрозили. Это часа через два, когда мы вой подняли. Сами вы о нас и не вспомнили!

— Как зверски били нас обоих ни за что! Теперь прощения просишь? Но у кого? Все отморожено и ни капли тепла к тебе не осталось. Не нужна твоя квартира и ты вместе с нею. Живи, как старый волк вне стаи! Нет тебе места среди людей! И не зови! Мы не придем. Навсегда ушли из твоего логова! И никогда о том на пожалели.

Они молча встали.

— Хоть помогите какою копейкой! Мне вовсе не на что хоронить! — взмолился мужик.

— Так бы и сказал! А то развел, распустил сопли про жалость!

— Подожди тут немного! Сейчас принесем, сколько сможем,— пошли ребята наверх.

Вскоре они вернулись, отдали деньги.

— Этого не хватит, мало! Еще и помянуть нужно! А тут что?

— Давай сюда! Обойдись сам! — протянул руку за деньгами Максим.

— Э-э, нет! А на что хоронить бабу? — побежал человек к двери, боясь, чтоб сыновья не отобрали и эти. Он выскочил в дверь, забыв попрощаться и поблагодарить. Он не ожидал и этого...

Парни, уходя из вестибюля, глянули на Егора Лукича, тот коротко кивнул им и снова склонился над отчетом. Человек думал, что сегодня разделается с бумагами. Но в общежитие вошел Сашка Ухов. Он недавно женился и ушел жить в семью, к жене, в двухкомнатную квартиру в многоэтажке. И очень радовался, что теперь у него будет своя квартира, на самом верхнем, девятом этаже, в новом доме со всеми удобствами, с лифтом и телефоном. Одного не учел парень, тещу. На нее тоже полагалась комната в этой квартире, и баба чувствовала себя тут полной хозяйкой.

Сашка достаточно долго жил один до женитьбы и никогда не подчинялся женщине, тем более теще. Он попросту не замечал ее. Не видел в упор. Но теща была не из тех, кто жил тихо, стараясь не мельтешить и не попадаться на глаза. Она считала себя главным лицом в семье, хранительницей очага! А потому требовала к себе особого внимания и уважения, послушания и кротости.

Первым делом она потребовала у зятя деньги.

Сашка подумал, что баба прикалывается. Какое отношение она имеет к его деньгам? Уж если останутся у него лишние, он отдаст их жене. А причем тут теща?

Парень прошел мимо. Подсел к жене, не оглянулся в сторону Зои Ивановны, та уже вскипела, подошла к столу злая:

— Як тебе обращаюсь! Слышишь, Сань! — чуть ли не орала баба.

— Да в чем дело? — повернулся к теще.

— Не коси под придурка! Ты живешь с нами целых две недели и ни копейки денег мне не дал! — багровела баба, вцепилась в край стола.

— А когда и за что я задолжал вам?

— Как это так? Ты питаешься, живешь здесь! Или считаешь, что продукты в магазине и на рынке нам бесплатно дают? — вставила руки в бока, изобразила из себя боевую корову, готовую биться рогами до последнего.

— Теперь мы с Асей сами будем ходить за продуктами и оплачивать все коммунальные счета,— ответил спокойно. Теща словно взорвалась:

— Что? Мне не доверяют? — заорала баба.

— Своими деньгами я распоряжаюсь сам! И никому их не отдам! Даже не надейтесь! У меня родная мать никогда не требовала. Могла попросить на что-то конкретное, но не в таком тоне!

— А что? Я перед тобой на колени должна встать?

— Мам, успокойся! Не грузи и не нагнетай! — вмешалась дочь хмуро и добавила:

— Иди, отдыхай! Мы сами разберемся.

Зоя Ивановна, громко хлопнув дверью, ушла в свою спальню, бросив через плечо:

— С нынешнего дня сами себе жрать готовьте. Я вам не прислуга. А то ишь, деловые здесь поразвелись!