Эльмира Нетесова - Заложники любви

— А эта кто такая? Откуда взялась?

— Чья она?

— Да это ж Райка Чинцова! Из Москвы приехала на лето. Там учится, тут отдыхает.

— Гляньте! С гадостного котенка цельная лебедь получилася! В путевые девки изросла.

— И не говори! Уж таким говном была! Нынче глаз не отвести. Сущая красавица! — смотрели старухи вслед, завидуя и вспоминая свою молодость.

Сколько лет прошло с тех пор! Ушел на пенсию из милиции Егор Лукич, он уже ни первый год работал комендантом общежития и вдруг узнал, что его разыскивает Рая Чинцова, с какою не виделся много лет.

— Что случилось у нее? Или опять судьбу перекосило? Будь все гладко, не искала бы! — вздыхает человек, ворочаясь в постели с боку на бок.

...Раиса Чинцова позвонила Титову утром и попросила о встрече.

— Мне нужно встретиться с вами, Егор Лукич! Сможете найти для меня десяток минут? Я долго не задержу.

— Конечно! Давай увидимся,— назвал адрес общежития и обеденное время, когда мог поговорить с человеком без помех.

Рая появилась с английской точностью, минута в минуту. Она приехала не одна, держала за руку мальчугана лет четырех. Тот не мог идти спокойно, скакал, вертелся вокруг матери, что-то говорил, о чем-то спрашивал.

— Андрюшка! Иди спокойно, ну, чего крутишься юлой! — просила мать, направляясь к кабинету Титова. Но пацан, словно не слышал.

— Егор Лукич! Сколько лет, сколько зим минуло! Я часто вспоминаю вас! — поцеловала в щеку, обняла и, указав на пацана, сказала:

— Мой сын! Андрей! В честь отца так назвали!

— Он жив?

— Нет. Умер. Рак желудка. Внука не увидел. Не повезло. Мама вдовствует, а я с семьей в Москве. Там после учебы обосновалась. Работаю в научно-исследовательском институте вместе с мужем. Все у нас хорошо,— рассказывала женщина.

— Мам! А это тот дед, про какого говорила? — теребил пацан Раису.

— Тот самый...

Мальчонка подошел совсем близко к Лукичу. В упор разглядывал человека, обошел его вокруг.

— Дед! А это правда, что ты мой всамделишный-превсамделишный дед? — спросил Титова. Человек не знал, что ответить малышу, растерялся.

— Конечно! Это твой настоящий дед! — подтвердила Раиса, улыбаясь Лукичу.

— А почему он меня на коленки не берет? — сердито глянул на Егора и требовательно протянул к нему ручонки.

— Мы хотим здесь окрестить сына. Давно пора было это сделать. Вот и приехала просить вас стать крестным отцом Андрюшки,— сказала Рая.

— Староват я для такого! Ему бы крестный помоложе нужен, чтоб по жизни вел, подсказал бы, помог вовремя,— вздохнул Егор Лукич.

— Дед, а почему к нам в Москву не приезжаешь?

— Приеду, навещу, а то как же! Теперь уж совсем свой будешь,— гладил голову, плечи, спину мальчугана.

— Как он похож на твое детство! — улыбался Егор.

— Дед! А мамка говорит, что если бы не ты, не было б ни ее, ни меня! Это правда? — смотрел малыш на Титова Раискиными глазами.

Человек не знал, что ответить, смутился, покраснел.

— Это правда, сынок! — попыталась взять малыша с колен. Но тот обхватил Егора за шею обеими руками:

— Не пущу! Не уйду от деда! С ним хочу! — прижался малыш к человеку. Егор Лукич накормил его конфетами, напоил обоих чаем, обговорил с Раей, когда и где будут крестить Андрея, условились, где встретятся перед крещением, обменялись номерами телефонов.

Раиса рассказала Лукичу, как сложилась ее жизнь после того разговора в райотделе милиции:

— Увезли меня домой, я сразу в школу вернулась. Понятно, пацаны пытались вернуть в тусовку. Трудно было отколоться. Несколько раз даже вламывали. Вечерами никуда не высовывалась. А потом уехала в Москву и потерялась для них. Я знаю, они искали, звонили мне. Я меняла номера телефонов. Но как-то находили. А потом пришлось сказать им правду, грубо и резко, раз сами не понимали. И, отшились от меня. Отвалили, что называется. Даже когда приезжала в отпуск, не прикипались. К тому времени уже некоторых на зоны выкинули, другие откололись и пошли в армию, иные работали. Они видели, но не подходили, то ли не узнавали, а может, не решались.

— Муж у тебя из наших ребят?

— Москвич! Спокойный, умный человек. Я все рассказала ему о себе. Он даже не верил, что такою была. Но куда мы денемся от своего детства? Вот и Андрейка моим повторением растет, такой же крученый, никому от него покоя нет, любого достанет, моя копия! — улыбнулась женщина.

— Мам! А давай деда к себе возьмем! Насовсем! Нам вместе весело будет! А еще, я всем скажу, что у меня, как у всех, тоже дед имеется! Самый-пресамый! Совсем свой! Правда? — заглянул в глаза Лукичу.