Константин Фрумкин. Творчество как созерцание. Об артистической утопии Оскара Уайльда. — “Топос”, 2008, 24 декабря .
“В идеале, который рисуется Оскаром Уайльдом [в эссе “Душа человека при социализме”] видится только одна по-настоящему серьезная проблема. Когда Уайльд говорит о “выражении” человеческой индивидуальности, то для него, само собой разумеется, что речь идет о выражении в произведениях искусства. „Малореалистичным” тут является даже не то, что миллиарды художников кто-то должен кормить — в конце концов, можно представить себе, что работать будут роботы (сам Уайльд говорит о неких резервуарах энергии в каждом доме). Однако само понятие „произведения искусства” противоречит пропагандируемому английским писателем принципу индивидуализма, понимаемого, в частности, как предельная независимость каждого человека от всех остальных. Ведь произведение искусства является, по сути, информационным сообщением, актом коммуникации, и, следовательно, предполагает реципиента — другого человека...”
Константин Фрумкин. Топография культуры: бессилие как источник идеи границы. — “Топос”, 2008, 27 октября .
“Не будет большим преувеличением сказать, что культура состоит прежде всего из границ и разграничений. И значительная часть этих границ представляет собой вешки, дойдя до которых человек заявляет: „Далее я идти не могу”, или „Далее я идти не хочу”. <...> Культуру образуют памятники человеческому бессилию либо человеческому успокоению на полученном ответе”.
“В повседневной жизни, в быту, многие вещи нам удается осознать как осмысленные только потому, что мы сознательно отказываемся от глубокого анализа этих вещей, а легко отказываться от их анализа нам помогает высокий темп современной жизни”.
Дан Хазанкин. Общество мертвых поэтов. — “Итоги”, 2008, № 49 .
“Потерялась грань между текстом „для внутреннего пользования” и „для других”, а значит, и разница в требованиях. Прежняя ориентация на книгу ставила пишущего в один ряд с теми, кто был на его книжной полке, что налагало определенную ответственность. Поэтому писать даже в стол — одно, писать для литературных сайтов или блогов — совсем другое. Словами Маяковского, важно, кого — Коперника или мужа Марьи Иванны (пользователя с того же сайта) — ты считаешь своим соперником. Обещанные Уорхолом 15 минут славы для каждого, и здесь же их подвох: исчез контекст, в котором что-то могло цениться и славиться. Когда каждый самовыражается, никто не слушает. Это звездный час в пустой аудитории. Ясно, что никакой литературный процесс в таких координатах немыслим, и здесь профессиональные литераторы находятся в том же тупике, что молодая пишущая публика, — только профессионалы этот тупик осознают”.
“Собственно, „Дебют”, возникший ему вдогонку „Неформат” и любая другая аналогичная премия сейчас держатся на идеализме. С одной стороны, литературный процесс в анабиозе, море развлекательного чтива на бумаге и бездна кустарщины с потугами на серьезность в Интернете; с другой — убежденность члена жюри „Дебюта”, писателя и философа Александра Секацкого в продолжающемся литературоцентризме русской культуры и бодрые реплики Кибирова о выросшем формальном мастерстве претендентов. И согласиться трудно, и спорить совестно — можно упрекать старца Луку в лукавстве, но без него село и точно не стоит”.
Хвалиться или каяться? Беседу вела Дарья Огранович. — “Литературная газета”, 2008, № 51, 17 декабря .
Говорит Владимир Крупин: “Враги — это те, кто опошляет русскую речь: Пригов, Сорокин, даже Пелевин, хотя он и писать умеет. А также ширпотреб: Маринина, Донцова. Они съедают наше время, время читателей. А что касается всей этой „ерофеевской литературы” — ныне живущего Ерофеева и даже умершего, их просто жалко. Ведь „Москва — Петушки” — вещь примитивная, ее подняли только оттого, что она антирусская, антиправославная. Вряд ли это литература. Я всегда был дружен с Владимиром Маканиным. Но он упал до такого низменного состояния, что начал писать о том, как пенсионеры вызывают на дом проститутку. Описание отвратное и похабное. Его повесть „Кавказский пленный” хвалят на Западе. Но я бы не стал на месте Маканина радоваться. Если сегодня твое произведение о Кавказской войне хвалят на Западе — значит, оно против России. Маканин работает против России, так же как и Андрей Битов”.
Читать дальше
