Норман Мейлер - Нагие и мёртвые

- Мне кажется, ты всегда о чем-то думаешь, но понимаешь, Рой, я никогда не знаю - о чем. А мне хотелось бы знать, потому, что ты отличаешься от других.

- Чем?

- Ну... ты скромный, то есть я не то хотела сказать, просто ты хороший.

- Гм... послушала бы ты, как я разговариваю с ребятами, - говорит, улыбаясь, Галлахер. Оба смеются.

- О, я уверена, что с ними ты точно такой же, ты не можешь быть другим. - Ее рука случайно касается колена Галлахера, но, смутившись, она тотчас же отдергивает ее. - Мне только хотелось, чтобы ты чаще ходил в церковь.

- Я в общем хожу регулярно.

- А что тебя беспокоит? Ведь тебя что-то беспокоит? Ты такой таинственный.

- Да? - Галлахер польщен.

- Ты всегда кажешься очень сердитым. Мой отец недавно заговорил о тебе, он сказал, что ты состоишь в организации объединенных христиан. Я ничего не понимаю в политике, но знаю одного парня из этой организации - Джекки Иванса. Он ужасный человек.

- Гм... Все зависит от клуба... Знаешь... Они меня испытывают. Но в этом нет ничего такого...

- Мне бы не хотелось, чтобы ты попал в беду.

- А почему?

Мэри смотрит на него. В ее глазах покорность и покой. На этот раз она уже намеренно, а не случайно касается его руки.

- Ты знаешь почему, Рой, - тихо говорит она.

В горле застревает какой-то комок. Когда он слышит, как та девчонка на пляже снова хихикает, его охватывает трепетная дрожь.

- Здесь, в Сити-Пойнт, можно отлично провести время, - замечает он, вспоминая о мучительных эротических снах. - Вот что я скажу тебе, Мэри, если я был бы твердо уверен в тебе, - его голос крепнет от сознания самоотречения, - я не проводил бы с ними столько времени. Ты же знаешь, что мне хотелось бы тогда видеть тебя чаще.

- В самом деле?

Галлахер прислушивается к шуршанию набегающих на песок волн.

- Я люблю тебя, Мэри, - неожиданно говорит он твердым голосом, несмотря на некоторую тревогу, оттого что неопределенности настает конец.

- Я думаю, что тоже люблю тебя, Рой...

- Да? - Он целует Мори сначала нежно, потом с жаром, но какая-то частичка его души не участвует в происходящем, оставаясь холодной. - О, конечно же, я люблю тебя, детка! - говорит он сипло, пытаясь подавить смятение. И отводит глаза в сторону.

- Сити-Пойнт, здесь так прекрасно! - говорит Мэри.

В темноте они не видят разбросанною мусора, водорослей и плавника.

- Да, здесь хорошо, - соглашается Галлахер.

- А вот и Рой! Как твои дела Женатик? Как тебе живется с твоей красоткой?

- О'кей. - Галлахер дрожит от холода. Унылый сентябрьский рассвет еще только занимается над серыми каменными мостовыми и неряшливыми деревянными домишками. - Господи, ну и холод. Хоть бы скорее начинались эти проклятые выборы.

- Я рад, что мы встретились сегодня, Рой. Мы так и думали, что у тебя все в порядке, но все же недоумевали, почему ты долго не показываешься.

- А ну их к черту! Я покончил с этими христианами, - бормочет Галлахер. - Я думаю, ребята теперь не очень-то хотят меня видеть.

- - Да? Но тебе надо было бы сказать им об этом. Между нами - клуб собирается отстать от них на время, начали давить сверху, на уровне штата, как я слышал. Придерживаться клуба всегда выгодно, здесь уж никогда не ошибешься. Держу пари, не свяжись ты с этими христианами, быть бы тебе старшиной клуба на сегодняшних выборах. Надеюсь, ты не обиделся, Рой?

- Нет. - В действительности Галлахер обижен: опять оказался ни с чем. - Бьюсь об заклад, что объединенных христиан подкармливали пробравшиеся в партию богатые евреи.

- Очень может быть.

- Жена настаивала, чтобы я порвал с ними.

- Как она поживает?

- Хорошо, - отвечает Галлахер. (Он представляет, как она спит сейчас, слышит ее громкий, прямо-таки мужской храп.)

- Значит, семейная жизнь идет отлично? А где ты сейчас работаешь?

- Устроился шофером, вожу грузовик. Как и мой старик...

"Мэри купила кружевную скатерть на стол", - вспоминает он.

- Слушай, эти красные выдвигают Макджилиса, ну, знаешь, того черного ирландца, если он только когда-нибудь был ирландцем. Представь себе, парень отрекся от своей религии. Он, правда, не очень-то беспокоит наших на первичных выборах. А вот в этом округе есть кучка членов профсоюза, и Макнамара сказал, чтобы мы хорошо себя показали в этом районе, чтобы они не перетащили на свою сторону еще больше избирателей.

- Привлечем подставных избирателей, что ли? - спрашивает Галлахер.

- Это само собой, но у меня есть одна маленькая идейка.

Его собеседник достает из бумажного мешка несколько бутылок кетчупа и начинает поливать соусом тротуар.