Ганс Кирст - Фабрика офицеров

— Хорошо, — сказал Крафт, — я пойду.

— Вы не пожалеете, — сказал Федерс, который был этому явно рад. Но вдруг он снова нахмурился и тяжело добавил: — Так или иначе — вы свое получите.

Коридор так называемой гостиницы был узкий и высокий. Он производил унылое впечатление: коричневая кокосовая дорожка, мрачноватые серо-зеленые стены. На одинаковом расстоянии — двери. Провинциальная гостиница, отгроханная в конъюнктурное время, выглядела бы примерно так же.

— Я обитаю в самом конце коридора — справа, — сказал Федерс и приглашающим жестом вытянул руку в ту сторону. Дверь, на которую указал Федерс, открылась. Какой-то офицер вышел в коридор и осторожно прикрыл ее за собой. Увидев офицеров, отпрянул. Затем выпрямился, немного прищурил глаза и пошел им навстречу.

Федерс побледнел и схватил Крафта за плечо, но не так, как будто ему была нужна опора. Это скорее походило на дружеский жест. Капитану понадобилось меньше секунды, чтобы взять себя в руки. И совсем некстати, но почти добродушно прозвучал его голос:

— А ведь действительно есть лица, которые выглядят так, как будто бог изготавливает их на конвейере. Я, во всяком случае, никак не могу различить их, хотя я могу отличить одного ежа от другого, чего не мог даже заяц из сказки, бегавший с ежом наперегонки, — а вот перед униформированными солдатскими физиономиями я бессилен.

Между тем офицер подошел ближе. Это был, как увидел теперь Крафт, обер-лейтенант Зойтер, Миннезингер. Крафту он был не очень симпатичен. А Федерс, казалось, вообще его не замечал.

Миннезингер неожиданно приложил корректно руку к головному убору. Федерс нарочито равнодушно смотрел на стену. Крафт ответил на приветствие — немного отсутствующе, но четко. После того как Зойтер удалился, Федерс хрипло спросил:

— Понятно?

— Я не знаю еще всех офицеров училища, — уклончиво ответил Крафт. — Моя задача познакомиться сначала с нашими фенрихами.

— Не притворяйтесь, Крафт, — сдавленно произнес Федерс, — что вы ничего не знаете. Каждый в училище знает это — об этом говорят все. Я вижу это по глазам своих так называемых камерадов. Я слышу их хихиканье, когда они сплетничают у меня за спиной. Даже такой мешок с дерьмом, как этот Катер, осмеливается делать совершенно недвусмысленные намеки. А иногда у меня такое чувство, что генерал смотрит на меня прямо-таки сочувственно.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — сухо сказал Крафт. И добавил: — Да я и не хочу ничего знать.

Капитан Федерс вздернул подбородок, как будто почуял след. Глаза его заблестели холодно и недоверчиво. Он остановился — казалось, что ему претила сама мысль войти в свою квартиру.

— Ладно, — произнес он наконец, — возможно, вы действительно не знаете, о чем я говорю. Но рано или поздно вы обо всем узнаете. Вам будут расписывать это во всех деталях, пока вы не покраснеете от стыда или злорадства.

— Я могу быть глухим, если захочу, — сказал Крафт. — Кроме того, я считаю, что в коридоре довольно холодно. Что мы будем делать? Пойдем в вашу квартиру или вернемся снова в клуб? В конце концов я должен взять реванш за проигранную мною партию. Да и бутылка с коньяком еще не пуста — мы можем разыграть ее содержимое.

— Оставьте ваши отвлекающие маневры, Крафт! И дайте мне наконец возможность очиститься от дерьма. Будет разумнее, если я сам просвещу вас, прежде чем это сделают другие.

— Господин капитан, — сказал Крафт, — мне кажется, что все мы слишком переоцениваем то, что о нас знают другие или что они, по их мнению, знают. У меня еще прибавляется и то, что я уважаю личную жизнь другого — возможно, потому, что желаю, чтобы и другие поступали со мной так же.

— Ну это уж дудки! — сказал Федерс с вымученной веселостью. — Вы забываете о вашем солдатском чувстве долга! А великогерманская общность народа? Итак, вперед, спешите, брат, друг и фольксгеноссе!

Федерс отпер дверь своей квартиры и широко распахнул ее. Появилась его жена и поспешила было ему навстречу, но остановилась, увидев у него за спиной незнакомого офицера. Она удивленно смотрела на обоих и при этом запахивала раскрывающийся на груди купальный халат.

— Не бойся, — сказал Федерс громким, внезапно охрипшим голосом, указывая на Крафта, — это не пополнение для тебя. Это новейший объект для моих экспериментов. Некий обер-лейтенант Крафт, о котором я тебе уже рассказывал много плохого.

На утомленном лице Марион появилось подобие улыбки, она подошла к Крафту и подала ему руку. Ее глаза внимательно разглядывали его.