Абд ар-Рахман аш-Шаркави - Феллах

— Какой еще обет? — вскипел старый шейх. — Мою Тафиду за Салема? Ни за что! Никогда!

— А как же обет султану Ханафи? — робко спросила Тафида, еще ниже опустив голову.

— Да, нарушать клятву — великий грех! — отозвался Фатхи.

Шейх Талба молчал. Затем, глубоко вздохнув, посмотрел на нас и широко улыбнулся.

Я приехал в деревню, когда весна уже окончательно вступила в свои права. Природа возрождалась и обновлялась. Как это бывает в наших краях, рядом с молодыми всходами золотились уже созревшие хлеба. Все обновилось не только в природе, весна повсюду властно заявляла о себе, пробуждая и у людей страстное желание жить, любить и трудиться.

Жители деревни как будто заново родились. Хотя прошел уже месяц с того памятного дня, когда состоялись шумные торжества по поводу двух радостных событий — возвращения из тюрьмы наших земляков и свадьбы Салема и Тафиды, — деревня все еще жила в праздничной атмосфере.

Люди делились впечатлениями, вспоминали новые и новые подробности незабываемого праздника. Теперь, уже мысленно возвращаясь к этому торжеству, каждый старался внести свой вклад в рождавшуюся на моих глазах легенду, которая, очевидно, будет передаваться из поколения в поколение.

Абдель-Максуда, Абдель-Азима, Салема и Хиляля встречали всей деревней. Их привез сам начальник уездной полиции Фармави. В зале правления кооператива состоялся стихийный митинг; помимо Фармави, на нем оказался специально приехавший представитель от службы безопасности. Феллахи плотно обступили своих земляков, исхудавших, но счастливых и улыбающихся, жали им руки, хлопали по плечу, обнимали. Утреннюю тишину разорвал гром аплодисментов и радостные крики, когда поднялся начальник полиции. Он обратился к собравшимся с приветственной речью, говорил громко, размеренно, словно взвешивая каждое слово. Он рассказал о том, что домой, в родную деревню, вернулись честные и достойные уважения люди, мужественные, смелые борцы за счастливое будущее народа, за осуществление самых сокровенных чаяний феллаха, люди благородных помыслов, самоотверженно отстаивавшие законные права крестьян. Такие люди могут служить примером для всех граждан. Каждый житель деревни должен гордиться тем, что встретил на своем жизненном пути таких, как эти четверо. Их страдания, их готовность выдержать любые испытания, их глубокая вера в успех общего дела — образец служения родине.

Фармави и его спутники уехали. Но феллахи еще долго не расходились. Все были возбуждены, радость переливала через край, каждому хотелось поделиться с другими своими мыслями. И только накричавшись до хрипоты, люди стали проталкиваться к выходу. Однако перед уходом каждый считал своим долгом еще раз громко поприветствовать своих земляков и восславить победу справедливости.

Солнце уже приблизилось к зениту, когда в помещение кооператива ворвался шейх Талба.

Куда только девалась его степенность и надменный вид! Ловко работая локтями, а то и пуская в ход свою палку, он протиснулся вперед и начал обнимать вернувшихся. Но при этом он не выпускал руку дочери, которую держал цепко, как коршун свою добычу. Дойдя до Салема, он испытующе глянул ему в глаза и со вздохом произнес:

— Ну, ладно, греховодник, забирай свою Тафиду! Что поделаешь? Я дал обет султану Ханафи: если вернешься в добром здравии, отдам за тебя дочь. Что ж, приходится его выполнять — получай невесту! Хотя, клянусь аллахом, ты и ногтя ее не стоишь… Но ничего не поделаешь — обет есть обет. Так что поздравляю тебя!

Все рассмеялись, потом захлопали в ладоши, загалдели, кое-кто даже издал пронзительные загариды — заорал что есть мочи, болтая пальцем во рту, совсем как это делают на свадебных и других радостных торжествах.

Инсаф, целуя Тафиду, во всеуслышание потребовала — пусть шейх здесь же, в присутствии всех, объявит о свадьбе. Предложение Инсаф горячо поддержали.

— Чего тянуть! — послышались голоса. — Заключай брачный договор, шейх, и дело с концом. У тебя будет праздник, а у нас — двойной повод повеселиться.

Тут же вызвалось несколько парней сбегать в дом шейха и принести книгу регистрации браков. Вокруг шейха все плотнее сжималось кольцо людей. Со всех сторон слышались предложения, как лучше отпраздновать свадьбу. Люди были готовы принять участие в хлопотах, лишь бы поскорее устроить счастье молодых.

— Клянусь пророком, я сама приготовлю для вас утку, — кричала одна.

— А я зажарю цыплят, — перебивала ее другая хозяйка.