Дмитрий Тростников - Знаменитость

— Вам надо внимательнее заботиться о своем дяде, молодой человек, — начал отчитывать меня профессор. — Ларингит при надлежащем лечении за неделю пройдет. Но я обнаружил другие, очень грозные симптомы. Давление высоченное для его возраста! Пульс плохой. Организм изношен, здоровье — ни к черту! А знаете, как нынче помолодел инсульт? Кровоизлияние в мозг становится обычным диагнозом для мужчин, умирающих в сорок с небольшим. На головные боли часто жалуется?.. Хорошо, что вы приехали к нам в Одессу. Больше фруктов, купание в море, но чтобы никаких диких загораний на пляже! Только в теньке, под грибочком…

Внимания завкафедрой уже смиренно дожидался Лев Евгеньевич. И я отлично понимал, что Рудику сейчас будет очень непросто не только спасти карьеру племянника, но и уговорить профессора сохранить молчание насчет этого странного, истощенного пациента. Но почему-то я был уверен, что Рудик всего добьется. Причем ему будет проще без нас. Поэтому я повел Алешу к машине.

Уже на выходе из приемного покоя на первом этаже больницы певец вдруг оглушительно чихнул. Так, что от громкого звука, мне показалось, закачалась люстра. Через пару шагов он снова чихнул. Теперь уже точно задребезжали оконные стекла, и дежурная сестра уставилась на нас осуждающе, подчеркивая, что в больнице отбой.

— Сопли! Сережка, сопли! Ура! — еле слышно прошептал Алеша Козырный, поднеся ладонь к носу.

— Конечно, сопли! — обрадовался я. — И температура к вечеру поднимется! Не сомневайся.

В ответ он только расплылся своей фирменной улыбкой от уха до уха.

— Ну и чудак же ты, Алеша! Ребенок настоящий! — в очередной раз поразился я. — Ты лучше молчи. Анестезия сейчас подействует — половину тебе в горло все-таки успели закачать — оно вот-вот совсем занемеет, и тебе надо помалкивать.

Роза Марковна разбудила нас рано утром. Старушка тихо, но настойчиво скреблась в дверь нашей комнаты.

— Молодые люди! Вас к телефону! — даже в этих коротких фразах в ее тоненьком голосе звучали неповторимые одесские интонации.

Общий на всю квартиру телефон висел на стене в коридоре. Передавая мне трубку, Роза Марковна немедленно повернулась к проходящей мимо соседке и сообщила голосом, каким обычно говорят только заговорщики под большим секретом:

— Как же вы не слышали, Бэлочка?! Вся Одесса только за это и говорит. Я в райсобесе даже вздрогнула от страха! Женщины в очереди сказали: приехали какие-то страшные бандиты — гастролеры. Порядочные люди уже боятся вечером выходить на улицу!

Соседка, сорокалетняя Бэлочка, в махровом халате с большим достоинством несшая свое роскошное тело после утреннего умывания в общественном санузле, внимала ужасам Розы Марковны, и бигуди, превращавшие голову дамы в копию барашка, тревожно потряхивались.

Звонил Лев Рудик. Бодрым голосом он сообщил, что для записи все организовано. Через час начинаем работать, а через полчаса он заедет на квартиру, и чтобы мы уже были полностью готовы.

— Это какой-то кошмар, даже после войны, в 46-м году, я такого не помню!.. — не унималась Роза Марковна у меня под ухом, так что даже пришлось переложить трубку в другую руку. — Вы представляете, говорят — четырнадцать «мокрушников» на паровозе!

— Вы хотите сказать на поезде? — с легкой надменностью поправила ее Бэлочка. Дама явно стеснялась бигуди, рассыпанных по всей ее голове, и порывалась скорее укрыться у себя в комнате.

Прошла уже неделя после инцидента с несостоявшейся операцией. Алеша успел вполне поправиться. Нормально говорить он начал на третий день. И его сразу пожалели, полюбили все соседи и принялись лечить домашними средствами. Часа не проходило, чтобы в нашу комнату не стучалась какая-нибудь сердобольная старушка с бутыльком целебного отвара или какой-нибудь малыш, которого мамочка послала с тарелкой домашней икры из «синеньких». Подозрительные снадобья, которыми его пичкали добросердечные обитатели коммунальной квартиры, Алеша принимал с благодарностью, а после незаметно спускал в унитаз. Тем не менее он шел на поправку с завидной скоростью. Может быть, потому, что медовая настойка Розы Марковны на спирту — единственное местное лекарство, которое Алеша признавал — оказала чудодейственное влияние на его организм.

И с тех пор, как к нему вернулся голос, общительный Алеша успел перезнакомиться уже практически со всеми жильцами квартиры. Особым успехом в его исполнении пользовались еврейские анекдоты и анекдоты про Брежнева. Вечерами он обязательно ходил в гости — забредал в очередную комнату посмотреть телевизор, и оттуда допоздна раздавались взрывы смеха. Мы как-то быстро забыли про конспирацию.