Дмитрий Тростников - Знаменитость

Потому что, когда Алеша проиграл весь свой аванс и начал уговаривать поставить на кон мои сто рублей, чтобы он смог отыграться, я просто задрал рукава пиджака тощего шулера, и оттуда вылетели красный туз и пара черных королей. Но никто не собирался дать нам уйти из подвала по-хорошему. И, чтобы выкрутиться, я заявил им в лицо, что мы — кореша Беса. И если с нами что — питерские приедут ставить их на ножи.

Оказалось, что эти одесские жулики кое-что слышали про Беса, потому что замялись. Пока они это переваривали, я упомянул еще пару авторитетных личностей, запомнившихся после плавания на речном трамвае. Воспользовавшись замешательством, мы аккуратно, по стеночке продвинулись к выходу из притона. Ускользнуть нам удалось. Но вся эта история дурно пахла. И совсем не так нам стоило провести первый вечер в Одессе. И я чувствовал себя виноватым не меньше Алеши.

Рудик вернулся через час. Вслед за ним в комнату зашел долговязый молодой человек и принялся надевать видавший виды белый халат, который он принес в старомодном докторском саквояже. Еще он извлек из своего багажа и разложил на столе кучку сияющих металлических инструментов самого бесчеловечного вида. Алеша с опаской косился на эти острые загогулины, сидя на кровати, не подавая ни звука и смиренно сложив руки на коленках.

— Ну-с, больной, покажите горлышко! — заявил молодой врач, поворачивая испуганное лицо Алеши к свету.

Лев Рудик сидел рядом со мной в большом волнении и внимал каждому движению молодого медика.

— Будущее светило медицины! — прошептал он мне на ухо. — Круглый отличник, самый сильный студент у себя на курсе. Мой племянник, Вадим Малыночка! — с гордостью похвастался Рудик.

Племянник вполголоса задавал Алеше разные наводящие вопросы, подмышку ему поставил градусник, а в глотку пихал поочередно свои инструменты — после каждого такого вторжения певец еще с минуту перхал и откашливал. Я же получал все больше информации о докторе, в молодые руки которого вверено будущее нашего предприятия. Рудик рассказал, что его племянник учится на пятом курсе и лучшего студента не помнят даже самые старые профессора ЛОР-отделения. Якобы его курсовые работы регулярно посылают на конкурсы в Москву и в Киев. И все прочат его племяннику большое будущее.

— Казалось бы, всего-то «ухо, горло, нос»? — счастливо недоумевал Лев Рудик. — И в кого он такой уродился? Сестра у меня женщина простая. А папаша его — Осип Малыночка и тем более — грузчик в порту…

Наконец, молодое светило закончило осмотр.

— Вы всегда такой худой или за последнее время начали быстро терять вес? — еще задал он последний вопрос Алеше, стряхивая градусник.

Тот только неопределенно пожал плечами.

— Не нравится мне его горло, дядя Лева! Подозреваю, что это не банальная простуда, — со значением подчеркнул студент, уже поворачиваясь к нам. — Странные какие-то симптомы. Температуры нет, насморка нет. А горло раздулось и отекло, словно… Впрочем, об этом давайте поговорим с вами отдельно, на балконе.

Я увязался за ними на балкон, оставив в комнате одного безучастного Алешу. Студент внушительно озвучил диагноз на латыни, подняв вверх палец. И, удовлетворенный нашим изумлением, принялся вполголоса пояснять.

— Гортанный нерв у него явно защемлен, — диагностировал будущий профессор. — Это может быть узелковый ларингит. Что лечится долго, но лечится… Но тогда не понимаю, почему нет температуры? И пугает меня такая худоба, на грани дистрофии. В общем, по всем правилам, первым делом требуется исключить онкологию, — мне показалось, что отличник произнес это с каким-то особенным смаком. — Главное, не прозевать опухоль! Если это, как я подозреваю, действительно рак — действовать надо быстро и решительно.

— Да какая там опухоль! — возмутился я. — Видели бы вы, сколько он вчера мороженого сожрал! А он его много лет не ел — вот горло и простудил с непривычки.

— И все-таки, я бы пока не стал ничего исключать, — покачал головой юный медик, снисходительно поглядывая на меня.

— А петь-то он когда сможет? — робко поинтересовался Рудик.

— Шо вы, дядя Лева! Пока не до пения, — строго посмотрел на него студент. — Речь идет о жизни и смерти!..

И наблюдая, как вытянулись наши лица, попытался приободрить.

— Вы не беспокойтесь! На ранней стадии рак операбелен. В передовых клиниках уже показаны хорошие клинические результаты. Тут главное — точно поставить диагноз и не упустить драгоценное время… А я только недавно в немецком журнале прочитал статью об одной новой уникальной методике… Случай там описывался точно такой, как с вашим другом. Там вовремя диагноз поставили и быстро операцию провели.