Дмитрий Тростников - Знаменитость

— Ну, отдыхайте! Набирайтесь сил! Завтра с утра вы должны быть в полной боевой готовности. Поедем на биржу собирать небольшой ансамбль. Как видите — без музыкальной биржи все-таки никак не обошлось.

— Лева! — Алеша со значением остановил собравшегося ретироваться продюсера. — Но хотя бы небольшой аванс? Нам же нужно ужинать…

Не говоря ни слова, Рудик полез в нагрудный карман, достал две сторублевки и подал каждому из нас.

И стоило только продюсеру закрыть за собой дверь, как Алеша в буйном восторге метнул в угол комнаты свою несчастную гитару и с размаху плюхнулся задом на кровать, страдальчески зашатавшуюся под ним панцирной сеткой.

— А неплохое местечко нам определили, — заявил он. — Ну что? Махнем на Дерибасовскую? Сережка, я балдею! Наша одесская гастроль начинается!

И через полчаса мы уже сидели в «Гамбринусе». Алеша только что разменял сторублевку, выданную ему в качестве аванса. Восторг буквально распирал певца.

— Ну, что ты заладил: «Конпирация»! — возмущался Алеша Козырный. — Учись радоваться жизни, Сергей! Ну вот, когда мы еще с тобой будем вот так, теплым вечером сидеть в Одессе на Дерибасовской улице в знаменитом кабачке «Гамбринус»? Попробуй, пиво какое шикарное — холодное, аж зубы ломит!

Все столики были заняты. И, как минимум, половину из них занимали белокожие, незагорелые мужчины и женщины лет за сорок. Они вертели головами по сторонам, стремясь ничего не упустить. Озабоченность взглядов, еще не сменившаяся степенной вальяжностью опытных курортников, выдавала в них только что прибывших в Одессу отдыхающих.

— Девчонки, слыхали что-нибудь про такого певца — Алешу Козырного? — немедленно обратился Алеша к двум белокожим дамам, томно сидевшим за соседним столиком. — Так вот, я и буду этот самый певец. Сегодня посещением «Гамбринуса» мы с другом открываем нашу одесскую гастроль! А вы надолго в Одессу?..

Дамы в ответ невнятно хихикнули, совершенно несолидно для своего предбальзаковского возраста. И изобразили, как будто улыбчивый певец им совершенно неинтересен.

«Ну, началось!» — подумал я, едва не поперхнувшись действительно ледяным пивом, и незаметно, но сильно ткнул Алешу под ребра.

— Понимаю, понимаю! — спохватился певец. — Мы же тут понарошку. Конспирация… А жаль! Смотри, какие тети! Ух-х…

Дамы, кстати, принялись искоса бросать на нас оценивающие взгляды. И все это мне не нравилось. Общительному Алеше было противопоказано находиться в таком людном месте. А уж оставлять его здесь одного нельзя было ни на минуту.

Перед входом в кафе остановился уличный скрипач. То ли цыган, то ли молдаванин. Он прижал скрипку к плечу, оставив распахнутый футляр на мостовой, и заиграл «Чардаш», отчаянно фальшивя.

— Эй, любезный! — окликнул его Алеша, как только музыкант перестал терзать слух посетителей кафе. — А знаешь что-нибудь из репертуара такого певца — Алеши Козырного?!

Скрипач охотно кивнул и принялся пиликать уже знакомое мне вступление «Стоял я раз на стреме».

— Там были деньги-франки! И жемчуга стакан!.. — вдруг громко пропел расчувствовавшийся Алеша.

Мне оставалось только исподтишка осмотреться — насколько Алеша успел привлечь внимание публики к нашим персонам. Но пока, вроде бы, никто особо нами не заинтересовался. А скрипач весь извивался от старания. Он дважды обошел наш столик кругом. С лица Алеши не сходила довольная улыбка. Он совершенно отказывался замечать, как этот горе-музыкант коверкает неплохую мелодию.

— Спасибо, дорогой! — поблагодарил Алеша, подавая скрипачу целый червонец. Я чуть не вырвал купюру у него из рук — тут рубля было выше головы. — Садись, выпей с нами!

Скрипач не заставил себя долго упрашивать. Приземлившись на соседний стул, он одним затяжным глотком осилил стакан легкого вина.

— Это не Одесса, — чванливо выпятив губу, скрипач обвел глазами столики с посетителями кафе. — Это все бутафория, фальшак! Хотите посмотреть настоящую, подлинную Одессу? Я вижу, вы люди новые. Яша может показать!

Алеша немедленно загорелся этой идеей — посмотреть настоящую Одессу. А я уже готов был на что угодно, лишь бы убрать говорливого Алешу из людного «Гамбринуса». Скрипач повел нас в какие-то боковые улочки. Атмосфера разнежившейся в тепле Одессы расслабляла. И я почувствовал намек на угрозу, только когда скрипач поманил нас за собой в какой-то подвал, юркнув в очередной переулок. В отличие от «Гамбринуса», посетителей в этом заведении сидело немного. Большинство из них играло в карты. Это оказался настоящий подпольный игорный дом. Такого я не видел еще никогда в жизни.