Михаил Барщевский: Вокруг меня

Человек подумал, что как бы там ни было, ему зачтется — он хотел добра людям. Не его вина, что не получилось.

А что еще было в жизни?

Сын вырос. Женился, у него семья. Был ли он ему отцом? Да, в том смысле, что кормил, одевал, помог получить образование. А родственной душой? Другом? Все некогда. И жене — чужой. Хороший, близкий, заботливый — но чужой. И ученики разлетелись. Хотя на него в своих работах ссылаются.

А на кой хрен быть живым классиком?

Сотни телефонов в записной книжке, десятки поздравительных открыток к праздникам, но один. Нет ощущения, что кому-то нужен. Грустно. Наверное, не случайно. Смерть где-то рядом.

Ангел Смерти посмотрел на Ангела Жизни.

— Ну что, передаешь его мне? Он готов.

— Он — да. Я — нет.

— Почему? Теперь жизнь бессмысленна.

— Да. Но есть Правила.

— Что за правила?

— Пока живы хотя бы десять человек, которые любят его, ты не можешь его забрать.

— Но он-то о них не знает.

— Это не вина его, а заслуга. Значит, он не искал любви людей. Просто жил. Просто честно.

— Вот-вот. Из-за этих Правил уже имеем семь миллиардов. И все честные?

— Любят не только честных. Этого я тебе не отдам.

— Ему же хуже.

— А вот в этом ты прав.