Михаил Барщевский - Вокруг меня

Сообщение о гибели вертолета, на борту которого находился один из самых богатых людей России Роман Беленький, разумеется, не осталось незамеченным. Первая, официально не подтвержденная, информация появилась на ленте РБК и практически одновременно — в телеэфире этого же информагентства. Прервали какую-то занудную передачу о том, как стать брокером, и выдали спецвыпуск. Радиостанции отреагировали тоже быстро.

Через час все деловые люди страны знали, что одним олигархом стало меньше.

Курс акций нефтяной компании «Бегемот Ойл» (в обиходе «Бегемот») пошел вниз. Сначала — резко, потом замедлил падение, а к концу дня началах ажиотажный сброс. Все понимали, что дележ между наследниками и партнерами контрольного пакета, принадлежавшего Роману, ничего хорошего компаниям, входившим в его группу, не сулит. Наверняка появятся «скелеты в шкафу» — проблемы в колупании, скрывавшиеся менеджерами от инвесторов. Очень вероятно, что без лоббистских способностей Романа противостоять растущим аппетитам налоговиков будет некому. Не исключалось и то, что Минприроды замылит оформление согласованных лицензий на новые участки добычи…

Какие только опасности не рисовались в воспаленном воображении менеджеров инвестиционных фондов. Опыта раздела имущества олигарха в России не было. Первый умерший из сонма бессмертных. Нет, отбирать-то у олигархов отбирали. Либо «братья по классу», либо власти. Такие технологии были хорошо отработаны и понятны. А вот по естественной причине…

Короче, к концу дня акции упали на четырнадцать процентов. А назавтра — еще на десять. Кто-то, ну очень азартный, их все-таки покупал.

Поздним вечером в день гибели Романа Беленького на базе отдыха «Ручей» произошли изменения привычного режима жизни. Комендант в приказном порядке распустил по домам большую часть охраны, повара и уборщиц. Особого удивления распоряжение не вызвало, понятно, что никто в ближайшие дни не приедет. Отпущенные волновались, что за дни вынужденного отпуска зарплату не выплатят. Однако роптать не стали, смерть хозяина по-любому ничего хорошего не предвещала.

Как считали местные жители, эти, попавшие на работу в «Ручей», были счастливчиками и жили, как у Христа за пазухой. Чистая работа, не пыльная, с фантастической по меркам одного из самых глухих уголков Владимирской области зарплатой, вежливые хозяева — чего еще надо? Правда, сухой закон истребование (что интересно — выполнявшееся) не болтать о происходившем на территории «Ручья» ставило работников в обособленное положение среди односельчан. Но обособленное положение — в общественном сознании начало пути наверх. Другое дело, что о таких тонкостях психологии ни один обитатель деревни не знал.

Базу отдыха «Ручей» никто не приватизировал. Она изначально была частной собственностью. В середине 90-х Роман понял, что большинство серьезных договоренностей, с бизнесменами ли, с чиновниками ли, достигаются в неформальной обстановке. В ресторане? В бане? В борделе? Банально, скучно (уже скучно). Много посторонних глаз: служба безопасности «Моста» показала, что такое скрытая видео- и аудиозапись. А если к этим соображениям добавить то, что Рома с детства любил лес, а подавляющее большинство мужчин любили либо охоту, либо рыбалку, то вывод напрашивался сам собой. Нужен охотничий домик.

Помощник Романа договорился обо всем с губернатором Владимирской области, тот дал поручение главе района, который и стал бессменным комендантом «Ручья». И закрутилось.

Огородили сорок гектаров леса, построили хозяйский дом и дом развлечений. В хозяйском на первом этаже — столовая метров на двадцать и гостиная — метров сорок, может, и больше — с камином. На втором этаже — восемь комнат, каждая с удобствами.

Получился пятизвездочный отель. Со всей атрибутикой. В доме развлечений — в цокольном этаже двадцатиметровый бассейн, сауна, хаммам и комната отдыха в восточном стиле, с расшитыми халатами, тапочками с загнутыми носами, кальянами, чайниками и прочая. На первом этаже — столовая (если ужинать решат здесь), гостиная с караоке и, конечно, камином.

Второй этаж отдали под кинозал, фильмотека которого насчитывала более пятисот лент, в основном отечественных.

Роман любил старое советское кино. Пересматривая фильмы, он подсознательно сравнивал свое теперешнее положение с тем, которое было, когда он смотрел их первый раз. Этот — по черно-белому телевизору в комнате в коммуналке, где жил с родителями и бабушкой до двенадцати лет. А этот — по цветному в двухкомнатной квартире в хрущобе, куда переехали всей семьей. Этой комедией наслаждался каждый Новый год по малюсенькому телевизору «Электрон» — уже в своей комнате, которую занимал один после смерти бабушки, но еще в той же пятиэтажке.