Петер Ярош - Тысячелетняя пчела

— Не понимаю! — досадливо отвернулся Пал Шоколик.

— Королевство с единой речью и едиными нравами слабо и зыбко! — перевел цитату учитель.

— А я говорю: Egy akol és egy pásztor! Одна овчарня и один пастырь, egy akol és egy pásztor! И баста! И по-другому не будет! Нынче не те времена, что при короле Штефане… Через двадцать пять, то бишь почти через двадцать пять лет после австро-венгерского соглашения [23] Стр. 106. «…почти через двадцать пять лет после австро-венгерского соглашения…» — имеется в виду соглашение 1867 г. о преобразовании единой абсолютистской Австрийской империи в двухцентровую, дуалистическую конституционную монархию Австро-Венгрию, явившееся результатом компромисса австрийских и венгерских господствующих классов во имя сохранения монархии, своих привилегий, подавления и угнетения других наций, населяющих империю. И. Богданова . , вам неплохо бы уразуметь, что вы стали мадьярами и государственным языком стал мадьярский! И баста! И все дела!

— Занятно! — отозвался Мартин Пиханда. — Ты небось знаешь, что, по подсчету пана Чапловича [24] «…по подсчету пана Чапловича…» Чаплович Ян (1780–1847) — словацкий правовед, публицист и этнограф, автор этнографических трудов об отдельных народностях многонационального Венгерского королевства. В публицистике и общественной деятельности выступал против национального угнетения и мадьяризации. И. Богданова . , в Венгрии, кроме трех с половиной миллионов мадьяр, живет еще четыре с половиной миллиона словаков, миллион румын, полмиллиона немцев и десятки или сотни тысяч других народов и народностей… А ты собираешься всех обратить в мадьяр?

— Всех!

— И за какой срок?

— До конца века!

— За девять лет?

— А то и раньше! Egy akol és egy pásztor! — снова выкрикнул Пал Шоколик, издал несколько бодрящих гортанных возгласов, подпрыгнул, раскачав рукой яблоневу крону над головой, и удалился. Мужчины за столом молча выпили и уставились друг на друга недоуменным взглядом.

— А вдруг таким, как Шоколик, это удастся? — спросил Мартин Пиханда.

— Никогда им не удастся! — воскликнул Ондрей Надер.

— Будем защищаться, кровь свою прольем, а язык и народ сохраним! — ударил кулаком в стол Петер Гунар.

— Кровь проливать нужды не будет, — сказал Орфанидес.

— Правильно! — присоединился Надер.

— Invitas ipsis [25] Во вред себе, вопреки себе (лат.) они все равно ничего не станут делать! — улыбнулся Орфавидес — Насильственная мадьяризация лишь накаляет обстановку в Венгрии. Словаки, сербы, хорваты, немцы, румыны и все остальные упорно и неколебимо отстаивают родной язык.

— Насилие порождает насилие! — сказал Мартин Пиханда.

— Конечно, есть и отступники, — продолжал учитель, — и с этим нельзя не считаться. После австро-венгерского соглашения в шестьдесят седьмом пештские господа и нас порядком потеснили. Кем бы мы сейчас уже были, кабы по сю пору продолжали так, как начали?! Была у нас замечательная Матица Словацкая, были словацкие гимназии, выходило сорок семь журналов [26] Стр. 107. «Была у нас замечательная Матица Словацкая, были словацкие гимназии, выходило сорок семь журналов» — в 60-е годы XIX в. вследствие обострения внутриполитической обстановки австрийское правительство было вынуждено пойти на уступки в национальном вопросе и предоставить некоторые права зависимым народам империи. В условиях национального подъема в Словакии, помимо Матицы, были открыты словацкие гимназии и возникло множество периодических изданий на словацком языке, однако в «эпоху дуализма» венгерское правительство активизировало мадьяризаторскую политику, в 1875 г. была закрыта Матица, гимназии и подавляющее большинство словацкой периодики. И. Богданова . . Ныне их число до крайности уменьшилось. И дай бог, чтобы не было хуже! Но мы выдержим все, хотя у нас и отнимают школы, язык, изгоняют нашу речь из церквей и учреждений… К счастью, мы не одиноки! Нам помогают и всегда помогали разумные мадьяры. Да, мадьяры! Смелых голосов раздается все больше и больше с мадьярской стороны. Пешт, известно, беснуется, но это лишь горстка господ — мегаломанов, которая в один прекрасный день улетучится, как дым…

Учитель встал, обошел стол и поднял с земли яблоко, только что упавшее с дерева. Оглядел его, понюхал, положил на стол. Погруженный в раздумья, он наконец сказал убежденно, с еле приметной усмешкой на лице:

— А пуще всего подавляет нас мадьярский капитал! Ему прежде всего следует противиться — и тоже капиталом! Я не устаю повторять: нужно основывать фабрики, вкладывать капитал в промышленность. У нас должна быть своя хозяйственная программа.