Роберт Кормер: Я – Сыр

- Иди ко мне, ты… гнусный ублюдок… уродина, - кричал отец собаке.

Адам никогда не слышал от отца таких слов, хотя иногда это были «черт» или «проклятье». Звуки, исходящие от собаки, уже были не рычащими, а скорее кричащими, стонущими – она уже была ранена. И не смотря на это, она старалась внезапно напасть, отскакивала в сторону, опять нападала, гребя лапами землю. В какой-то момент она с визгом исчезла, прыгая через кусты и чащу.

Отец повернулся. Он хватал воздух огромными глотками через широко открытый рот. Щеки были в поту и грязи, куртка – порвана. Адам бросился к нему и обнял. Он никогда не любил отца так сильно, как тогда.

Т: И это ключ?

А: Думаю, да. Вы просили рассказать, как все это начиналось. Возможно, это и было начало.

Т: Что для тебя было самым решающим в этом случае?

А: Что вы полагаете?

Т: Я полагаю – встреча с той собакой в лесу? Или было что-то еще, подтолкнувшее вас с отцом войти в лес?

(пауза 5 секунд)

А: Выйдя из лесу, мы с отцом не разговаривали, и ни о чем не говорили матери,сделав из этого секрет. У меня не было ничего страшнее встречи с той собакой. Но вроде бы для меня все это не имело никаких последствий. Отец рассказывал матери о том, как мы гуляли по лесу, и о том, как приятно быть на свежем воздухе в первое воскресенье марта. А все, что было потом – отец был очень сильно искусан и нуждался в медицинской помощи… я забыл о причине, по которой мы вошли в лес.

Т: Как ты думаешь – твой отец увидел на улице что-то, что могло его ввести в панику?

А: Да.

Т: Что, ты полагаешь, он увидел?

А: Я не знаю… не знаю…

(пауза 5 секунд)

А: Если можно, то мы прервемся? Я устал… это был водосток и лужа, которую не обойти.

Т: Конечно прервемся. Ты был молодцом. Постарайся отдохнуть.

А: Спасибо.

ЕND ТАРЕ ОZК004

Телефонная будка стоит в стороне от Ховард-Джонсонса на перекрестке магистралей номер 99 и 119. Солнце слепит, отражаясь от ее стекол. Я слезаю с байка и иду к ней. Ботинок трет, и на правой пятке вздувается пузырь. Я гнусь под ветром и шарю по карманам, ища заблудшие в закутки монеты. Я должен поговорить с Эмми Герц. Ее голос поддержит меня. Я хотел позвонить ей этим утром, когда покидал Монумент. Мне вообще-то нужны лекарства. Можно было бы остановиться в Файрфельде, отдохнуть и немного перекусить, разве что только в «Херши-Баре». Сейчас я где-то между Файрфельдом и Карвелом, как раз между теми местами, через которые проезжаю. Я растерян, и поэтому нуждаюсь в разговоре с Эмми. Она поднимет мой дух и рассмешит меня. Я ее люблю.

Я дошел до телефонной будки после бесконечной ходьбы, похожей на сон, когда идешь и никак не можешь дойти до места назначения. Смотрю на часы – на них только лишь час пятнадцать. Уроки закончатся только в два пятнадцать, и еще пятнадцать минут ей идти домой, если она где-нибудь не задержится. Смотрю на телефон в будке с отвращением – не к телефону, а к себе. Я потерял счет времени и никогда не доеду до Белтон-Фолса до наступления темноты. Я мельком взглянул на Ховард-Джонсонс. Я не голодный, но знаю, что телу нужна энергия для всего моего путешествия в Ротербург. Мать всегда говорит, что я недостаточно ем, и всегда пытается впихнуть в меня как можно больше или приносит домой самые новые витамины в виде сладостей или жевательной резинки. Моя бедная мама.

Я качу свой байк по дороге на Ховард-Джонсонс. Когда я еще был маленьким, то назвал его «Апельсиновым Джонсоном». Мы проезжали его на машине – мать, отец и я. Я был между ними на переднем сидении, и когда я сказал «Апельсиновый Джонсон», они засмеялись, и я почувствовал себя в безопасности и в окружении их любви. Иногда и по сей день, я могу как-нибудь ночью прошептать: «Апельсиновый Джонсон», мне снова становится лучше, и я защищен от всех бед.

Мне обязательно надо отдохнуть. Я знаю, что в Ховард-Джонсонсе есть комната отдыха, но, по меньшей мере, у меня две проблемы. Прежде всего – это то, что мне делать с байком? Он без замка, и я не могу оставить его без присмотра. Я застряну тут, если что-нибудь с ним случится. Другая проблема в том, что ванные комнаты или душевые обычно не имеют окон. Это создает множество сложностей, потому что не могу находиться один в закрытом помещении. Мне надо будет сидеть в ванне с закрытой дверью и не иметь возможности наблюдать за байком. Вторая проблема решается, если я беру комнату, выходящую окнами на площадь, быстро моюсь, наблюдая за байком через окно.

И вот я на центральной площади Ховард-Джонсонса. Мне очень хочется отдохнуть, и я спешу через улицу.