Никколо Амманити - Я заберу тебя с собой

Чертыхнулся.

Несмотря на упаковку, за время полета танцовщица лишилась головы. Подарок для Флоры. Она кучу денег стоила. Они ему должны оплатить издержки. Но не сейчас. Сейчас он спешит.

Он вышел в холл аэропорта и направился к стойке «Херц», где взял напрокат машину. Он хотел добраться до Искьяно Скало как можно быстрее, поэтому о поезде даже речь не шла. На парковке ему посоветовали взять сиреневый «форд» без стереомагнитолы.

Просто поганая тачка, но впервые в жизни Грациано не спросил, нет ли у них чего-нибудь получше, он очень спешил в Искьяно Скало, чтобы сделать главное дело в своей жизни.

Она была мертва.

Мертва.

Мертвее не бывает.

Мертвее мертвого.

То, что лежало в ванне, было мертвым. Да, так. Потому что это не была больше его учительница Палмьери. В ванне, словно надутая камера, плавало нечто раздувшееся и белое. Рот открыт. Волосы прилипли к лицу, как длинные морские водоросли. Вместо глаз два мутных шара. Вода была прозрачной, но на дне ванны лежал малиновый коврик, и казалось, что тело учительницы парит над ним. Черный край магнитофона торчал из красного дна, словно нос «Титаника».

Это он. Он сделал это. Одним движением ноги. Простым движением ноги.

Он отступил и уперся спиной в стену.

Он и правда убил ее. До этой минуты он до конца не верил. Как можно убить человека? Однако он смог. Она была мертва. И ничего не поделать.

«Это был я. Это был я».

Он бросился к унитазу, и его вырвало. Он сидел, задыхаясь, и обнимал унитаз.

«Мне немедленно надо уходить. Быстро. Быстро. Быстро».

Он спустил воду и вышел из ванной.

В квартире было темно. В коридоре он поставил столик, который опрокинул, убегая, положил на место телефонную трубку. Проверил, все ли в порядке на кух…

А это существо там?

Пьетро помедлил перед дверью, но потом, влекомый одновременно любопытством и необходимостью, вошел в темную комнату.

Запах экскрементов стал полегче, но теперь к нему примешивался другой, еще более неприятный и тошнотворный, если такое возможно.

Он провел рукой по стене у дверного косяка в поисках выключателя. Длинная неоновая лампа заморгала, зажглась и осветила комнатку. Перед ним стояла кровать с металлическими спинками, а на ней лежало бесполое мертвое существо. Мумия.

Пьетро хотел уйти, но не мог отвести от нее взгляд.

Что с ней случилось? Она не просто старая, она вся ссохлась и совсем без мышц. Что довело ее до такого состояния?

Потом он вспомнил про лестницу снаружи, выключил свет, закрыл за собой входную дверь и спустился.

— Там тебя кое-кто ждет, — сказала синьора Билья с улыбкой до ушей.

— Кто? — спросил Грациано и вошел в гостиную.

Эрика. Она сидела на диване и потягивала кофе.

— Значит, это и есть та самая знаменитая Эрика? — спросила Джина.

Грациано медленно кивнул.

— И что? Ты ее даже не поцелуешь? Какой ты гадкий!

— Граци, ты меня даже не поцелуешь? — повторила Эрика, распахивая объятия и изобразив на лице радостную улыбку.

Если бы в гостиной, где-нибудь за диваном, вдруг случайно оказался припрятан сексолог, он мог бы объяснить, что Эрика Треттель в этот момент применяла самую эффективную стратегию для возвращения обиженного партнера, то есть показывала, что она самая привлекательная и готовая к сексу женщина на свете.

И ей это превосходно удалось.

На ней была светло-зеленая мини-юбка, такая короткая и узкая, что ее можно было скатать в комочек и проглотить, как фрикадельку; шерстяной пиджачок того же цвета, на одной пуговице, стянутый на осиной талии, но открывавший глубокое декольте, шелковая блузка, тоже зеленая, но более нежного оттенка, словно нечаянно расстегнутая до третьей пуговицы так, что под ней видны были, к радости мужской половины человечества и зависти женской, волнующие контуры лифчика на косточках с черным кружевом, придававшего грудям вид двух упругих шаров. Черные чулки с геометрическим рисунком подчеркивали длину ног. Под черными туфлями, простыми на вид, скрывался двенадцатисантиметровый каблук.

Так она была одета.

Перейдем к прическе: длинные волосы платинового оттенка стелились мягкими волнами, тщательно имитирующими естественность, по плечам и спине, как в рекламных роликах фирмы «Л'Ореаль».

И макияж: губы (заметно более упругие, чем несколько месяцев назад) были накрашены темной блестящей помадой. Брови тонкими арками вздымались над зелеными глазами, подведенными тонкой линией. И все это покрывал легкий слой пудры.