Ольга Гусейнова: Забери мечту с собой

Дорогие мои читатели, это один из первых моих рассказов, поэтому, прошу не судить слишком строго.

Приятного вам чтения, крепкого здоровья и больше радости в жизни.

Ваша Гусейнова Ольга

Розовый рассвет, яркий, свежий, радовал вместе с птичьим гомоном и шелестом лесной листвы, поражающей буйством осенних красок. Ветерок приятно остужал тело, уж слишком быстро я неслась, пригибая голову к земле. Но даже с закрытыми глазами прекрасно бы чувствовала, что в этот ранний час, в этой части леса я одна; тело и душа пели и ликовали, радуясь свободе и полному слиянию с природой.

Выскочив в подлесок, за которым начинается холмистая равнина, упирающаяся на горизонте в горы, увенчанные снежными вершинами, я резко притормозила и, переведя дух, неспешно направилась в город. В наш город, который уже несколько тысяч лет носит гордое имя Лоуран и принадлежит стерхам, как нас называют люди, да и не только они. В действительности же мы – стерхи или двуликие. Оборотни, или перевертыши. Да мало ли как нас называют чужаки.

Встретив Кинана возле главных ворот, я радостно завиляла хвостом. Слегка боднула головой и, ловко увернувшись от его загребущих лап, кинулась улепетывать. В самом центре города, на площади, располагается Ратуша, или Большой дом стерхов, с башней и колокольней, чтобы в случае чего собрать жителей окрест или предупредить об опасности. Еще в Доме старейшины собираются на княжеский совет принимают какие-нибудь важные решения.

Рядом с Ратушей стоит наш родовой дом, в котором я живу с мамой и папой и куда надеялась пробраться незаметно, ну или хотя бы в свою комнату, потому что, если родители застукают, мне несдобровать. Кому охота слушать очередную головомойку, что подобное поведение по статусу не положено? Я это и сама знаю, но душа так рвалась на волю, что сопротивляться не было сил. Никаких! Я залезла в приоткрытое окно гостиной и замерла, прислушиваясь к приглушенному стеной разговору.

В мамином голосе отчетливо звучали слезы и печаль. Я напряглась и, тенью скользнув к папиному кабинету, застыла у двери. Подслушивать, конечно, нехорошо, но информация может стоить жизни, чему меня научили очень хорошо.

– Любимый, ну неужели все настолько плохо, что мы должны рассчитывать на людей? Они же ненавидят нас и боятся! Зачем они предлагают нам договор? Мы можем надолго закрыть границу или уйти в горы, в Рассван, где нас никто не найдет и не причинит зла. Там исконная земля стерхов, она лучше любого оружия и заклинания спасет, защитит нас и наших детей.

– Рейния, ты же понимаешь: долго в изоляции мы не протянем. Молодые будут уходить в поиск, да и торговлю вести из Рассвана невозможно. Мы за пару веков зачахнем и скатимся в средневековье. Ведь я столько всего добился за время своего правления, столько мирных договоров подписал, нас наконец-то стали уважать, с нами начали считаться как с реальной силой. Я не могу допустить, чтобы из-за этих кровососов нас снова скинули со счетов. И так думаю не только я один, родная. Весь совет проголосовал единодушно!

– Найран, неужели ты не понимаешь, насколько шаткие у нас позиции? Эльфы отказали людям, и они обратились к нам, а ты не подумал, что, если вдруг кровососы предложат им больше, чем мы, вся человеческая рать попрет на нас и одной численностью задавит наших воинов. Нас слишком мало, а вы рискуете не только своими жизнями, но и судьбой целого народа! Подумай, любимый, хотя бы об этом!

– Рейния, любимая моя девочка, ты хранительница стерхов, я понимаю, что твой долг заботиться обо всех нас, но и меня тоже пойми. Твоя забота – дух стерхов, моя – их путь и выживание. Давай лучше не будем сейчас, перед расставанием, сориться из-за этого, а с большей пользой проведем утро.

– Но послушай …

– Я все сказал, родная, это не только мое мнение, это решение всего совета. Бой в любом случае состоится, ты не сможешь нам помешать. Я прошу тебя, прими это и хорошо проводи меня, чтобы я еще долго мог наслаждаться твоим вкусом на губах.

Мягкий шорох и шаги в папином кабинете, и я, выйдя из оцепенения беззвучно юркнула в гостиную. Прислонившись спиной к дверям, в щелку увидела, как родители, не прекращая целоваться, быстро направились наверх, в спальню. И почему-то отметила про себя, что нет ничего на этом свете, что смогло бы их разлучить или остудить любовь и страсть друг к другу. Только смерть, причем в буквальном смысле. Брачное единение не даст ни единого шанса, выжить стерху, потерявшему пару. Погибший заберет единую душу к Вратам смерти, и все – больше не вернуть.