Ларс Хусум - Мой друг Иисус Христос

– Ну да, Иисус помогает мне.

– Как же вы можете к Нему прислушиваться, если вы в Него не верите? – удивленно спросила Марианна.

– Я верю в того Иисуса, который оказался в моей квартире, но это не сын Бога.

– Нет, Иисус – сын Господа.

Я улыбнулся:

– Да, ваш – наверное, но не мой.

– Вы не можете верить в Иисуса, не веря в Бога. – Матиас тыкал в меня пальцем, находясь в моей собственной кухне.

– Я уж сам как-нибудь разберусь.

– Нет, так не пойдет.

– В моем доме проходит.

Матиас устало и растерянно потер лицо ладонями.

Марианна смотрела на меня с любопытством. Матиас собрался с силами:

– Но раз вы следуете воле Господа…

Я оборвал его:

– Я больше не желаю говорить о Боге.

– Бог говорит…

– Ты не слышал, что я только что сказал? Это мой дом. Вы – мои гости. Сначала это было забавно, теперь становится неловко. И я больше не желаю разговаривать о Боге.

– А о чем вы хотели бы поговорить? – мягко спросила Марианна.

Я пристально взглянул ей глаза:

– О тебе.

Она покраснела, но польщенно улыбнулась. Матиас побледнел. Он решительно поднялся, стукнул кулаком по столу и прошипел:

– Раз вы не можете вести себя нормально, мы пойдем.

– Хорошо, я провожу.

Матиас в недоумении стоял посреди кухни, а Марианна еле сдерживала смех.

Прежде чем закрыть за ними дверь, я поинтересовался у Марианны, нет ли у нее родственницы по имени Мириам, которая тоже состоит в «Свидетелях Иеговы».

– Мою кузину зовут Мириам. – Она удивилась.

– Она живет в Копенгагене?

– Да.

– Мне кажется, мы учились вместе в школе.

И тут она вспомнила, что много лет назад сестра рассказывала ей о каком-то извращенце, у которого знаменитая мать.

– О боже, точно. – Она произнесла эти слова одновременно в смятении и недоумении.

Я решал, что мне делать – лечь спать или посмотреть телевизор. Я слишком оживился после рассказов о Судном дне и глобальном плане Бога, так что телевизор перевесил. Я проводил перед телевизором не менее пяти-шести часов подряд. А что еще мне было делать? У меня была миссия – я должен стать лучше, избавиться от болей в животе. Я ее осуществил. Я много смотрел телевизор еще в то время, когда был агрессивным придурком, ненавидящим себя самого, но теперь я наслаждался. Налицо существенная разница. Я стал безвредным человеком без болей в животе. Иисус не может ожидать от меня ничего сверх этого.

Я взял банку пива, пакет печенья и удобно устроился в кресле перед телевизором. Американские сериалы шли один за другим. Вдруг я услышал в животе бурчание. Пока оно было тихим, так что я не обращал на него особого внимания. Наверное, я съел слишком много печенья. Я отодвинул пакет подальше и сосредоточился на серии «Фрейзьера». В животе забурчало снова, но я проигнорировал и на этот раз. Ведь мне было хорошо. И тогда мой узел в ярости взорвался. Он не перенес безразличия. Он вернулся, отдохнувший и непереносимый, и я получил от него порядочную трепку. Я с криком свалился со стула. Как же это охренительно больно! Я пыхтел и стонал, пытался встать и вытряхнуть его из себя, но тщетно. Мне удалось лишь приподняться на колени, после чего меня обильно вырвало. Я в отчаянии завыл, в бессилии уткнувшись лицом в собственную рвоту. Наконец мне удалось отползти на несколько метров, и я наткнулся на чьи-то сандалии:

– Помогите!

Иисус наклонился ко мне и нежно погладил по лбу:

– Николай, неужели ты правда думаешь, что все настолько просто?

Я понятия не имел, о чем он говорит, но боль исчезла, и я смог перевести дух. Я, стеная, валялся на полу, Иисус выключил телевизор.

Солнце пригревало. Стояла середина августа. Мы вышли в поле, где мне наконец удалось спокойно вздохнуть. Я насторожился: казалось, он разочарован мной, но причины этого разочарования я не понимал. Я был уверен, что мой образ жизни стал лучше. Иисус наклонился и начал рвать одуванчики. Если бы я так не волновался, мне показалось бы забавным, что здоровый мужик собирает одуванчики. Сидя на корточках спиной ко мне, он спросил:

– Как тебе Тарм?

– Хорошо. Прекрасный город.

Он поднялся, держа в руках целый желтый букет:

– Да, замечательный. Он всегда таким был. Ты растолстел. – И он пошел дальше.

Я поплелся за ним, взглянув на свой живот:

– Да, есть немного.

С тех пор как я приехал в Тарм, я набрал десять килограммов, которые все сконцентрировались в моем животе, но прежде я был таким тощим, что меня это мало беспокоило.