Лев Пирогов - Упирающаяся натура

Шаг второй: актуализация в общественном сознании идеи, что выборы ни на что не влияют. Следующие выборы были проведены со столь же демонстративной честностью (так проволоку гнут туда-сюда, чтоб сломать), но люди-то уже надёжно привиты: не верят. Только на площадь, спасение там!

И хотя многие по инерции продолжают требовать каких-то абстрактных взаправдашних «честных выборов», протестный карнавал стал для людей психологически достовернее скучного и никогда до конца не честного демократического процесса.

Попутно в рядах протестующих была раздута антиклерикальная истерия и подогрет приступ сословного чванства («мы лучшие люди России, у нас лица особенные»). Это чтобы наверняка маркировать их в глазах общественного большинства не только как врагов самодержавия, но и заодно как врагов православия и «народности».

И вот результат: культа демократии, угрожающего русским традициям преемственности (и наследования) власти, больше нет. Какая там демократия, если всё и так понятно: вот миролюбивый порядок (с полицейскими бронепоездами на запасном пути), а вот агрессивный шутовской беспредел с его избитыми «беременными девушками» по имени Коля, который начинает утомлять даже самих его участников. «Присаживайтесь, присаживайтесь».

Если альтернатива «порядку» — вот эта вот травмоопасная клоунада, то дальше уже понятно, можно партию не доигрывать. Мы всё боялись, что Госдепартамент организует в России беспорядки, чтобы ввести войска НАТО, а Россия, не будь дура, организовала беспорядки сама. И начни сейчас Путин под этим соусом «новый 37-й год» (случайно ли отложены судебные слушанья по гельмановским дурочкам, плясуньям из ХСС, не с них ли начать?), если начнётся «закручивание гаек», о-очень много людей в стране вздохнут с облегчением (как вздохнули бы нынешние протестные 150–200 тысяч, если бы сюда действительно вошли войска НАТО).

Есть сейчас у государства и у людей заботы и поважнее честных выборов, в конце концов.

…В общем, красивое вышло произведение (и полезное, как по мне), одно лишь только печалит: начало затухать (а хорошую книгу охота читать подольше). Протесты вошли в творческий кризис. Такое впечатление, что они пущены главным автором на самотёк, оставлены на усмотрение назначенных и самовыдвинувшихся «организаторов», а что те сами могут? На будку телефонную вскарабкаться да на асфальт «присесть». Не масштаб. Лишь истерика в электронных СМИ нарастает, но и та нарастает как-то устало. Видно, что хозяева велели ребятам «копать», но не объяснили, докуда. В результате канава вылезла за линию горизонта.

Недавно на железнодорожной станции (где-то то ли в Воронежской, то ли в Липецкой области, кто их разберёт, может, и в Тульской) наблюдал картину: идёт мужик работящего вида в выцветшей от солнца и пота майке «Единая Россия». И всем всё равно. Никто не косится вслед, никто не кричит «позор». И ему всё равно. Россия, 2012 год. Пятый месяц снежной революции.

Если бы я был Капитаном Америкой, мне бы непременно захотелось за того мужика замуж. Бросить всё, махнуть в Тульскую область, завести гусей, нарожать деток. И обязательно умереть потом.

Помните, в рассказе Сэлинджера «Хороший день для рыбки-бананки» Симор Гласс, женатый на стерве с модным журналом в наманикюренных щупальцах, застрелился от счастья? У пытливых юных читателей (Сэлинджер — писатель для юношества) возникает непонимание, почему. То есть понимание, но неправильное.

Не мог допустить прекраснодушный юный читатель, что Симор сделал это исключительно из эгоистических побуждений. Убить себя — чтобы поскорее переродиться в новом тулове и продолжить заниматься самосовершенствованием — вместо сладостной, но размягчающей кубики на животе семейной жизни.

Нечто подобное вложил Лев Толстой в мозги своему Лёвину из «Анны Карениной»: тот мучался, что любит жену, вместо того, чтобы писать фундаментальный труд о том, как обустроить Россию. Так и не написал. А избавился бы от жены, сейчас бы, может, в совершенно другой России жили.

Ну это так, понятная картинка. Для красоты.

В мире так много нового, трудно что-нибудь изобрести. Всё уже было.

— Спасибо, это у меня уже есть!

Вот блин…

Не зря сказал кто-то умный: «Скажите мне, чего нет в Америке, и я стану миллионером». Но как придумать, чего там нет?

Люди, трудящиеся в сфере креатива, знают: удачные идеи (по-настоящему удачные) не выколупываются из мозговых атак. Они родятся в тиши чьей-нибудь отдельно взятой от мозгов головы, и кажутся сперва не идеями, а так, типа какой-то мусор.