Эльмира Нетесова - Тонкий лед

Ольга поцеловала отца в висок.

— Какой ты хороший у меня! — прижалась теплым котенком как когда-то в детстве.— Не провожайте меня, а то разревусь. Ну, перед дорогой нельзя плакать, го­ворят, что заплакавший при расставании уже никогда не встретится с провожавшими. Я хочу увидеть вас. Пусть через годы, но не прощаюсь. Я буду писать! Только вы не выкидывайте меня из памяти насовсем. Я вернусь к вам...

Мария Тарасовна весь следующий день возилась на кухне, готовила внучке в дорогу. Пирожки и котле­ты, жареная курица и вареные яйца,— все складыва­лось в сумку, которую под вечер не смог поднять даже Егор.

— Перестаралась мать! Тут не на дорогу, на целую зимовку запасов! Как раз до окончания института! — смеялся, давя слезы.

— Бабулька, зачем столько ватрушек? А котлет — целая кастрюля! И сало я не ем. К чему столько рыбы? Ну, ладно банку икры, ты же целых три положила! Мо­локо в дороге пить не стану, да еще к ним соленые огурцы! Я с таким прицепом без приключений не добе­русь к матери! — опустошала Ольга сумку, оставив себе лишь небольшой сверток, который без труда положи­ла в боковой карман чемодана.

И все же Егор набился в провожатые. Вызвал так­си и вместе с дочерью спустился к машине. Оля пома­хала рукой бабке, стоявшей у окна. Та, напуганная внуч­киным предупреждением, очень боялась заплакать и сдерживала себя изо всех сил.

Зеленые вагоны поезда вытянулись длинной гусе­ницей. Скоро они повезут Ольгу в Южно-Сахалинск. Там дочь пересядет в такси, потом — на самолет и улетит с Сахалина надолго, а может, навсегда. До­ведется ли увидеться? Ведь единственная родная кро­винка в целом свете,— ломит сердце, вот некстати разнылось.

Егор подал Ольге чемоданы, помахал ей рукой, ког­да дочь выглянула из окна. Вскоре поезд тронулся. Платонов смотрел вслед, пока состав не скрылся за поворотом. Вот и перрон опустел. Не слышно стука колес, человек шел домой, не видя под ногами дорогу. Он долго сидел на скамье возле дома, не замечая любопытных взглядов соседей, осуждающе качающих головами:

— Ну, и набрался мужик.

— На радостях. Еще одна забота свалилась с плеч.

— Уж теперь оторвется на полную катушку.

— С бабами что ли?

— Да с чем хошь!

— Так в доме теща осталась!

— А кто она ему нынче? Чужая морока. В любой момент поджопника даст.

— Егор, Егорушка, пошли домой, милый,— вышла во двор Тарасовна и, взяв под локоть, увела зятя от пересудов.

Не скоро пришел в себя человек. Оставшись со­всем один, он стал раздражительным и угрюмым.

Его состояние заметили. На выходные Соколов и Касьянов снова вытащили Платонова на рыбалку. Ночью у костра заговорили с ним по душам.

— Думаешь, только тебе тяжко? Дочка уехала! Но ведь учиться! А могла и замуж выйти на материк. Дев­ку не удержишь! Теперь помогать ей станешь. Каждый месяц! Такова отцовская доля, но ты не горюй. Хо­чешь, порадуем? — предложил Александр Иванович.

— Чем? — устало спросил Платонов.

— Тебя в звании повысили.

— Ну, и что с того? Меня жизнь сначала из мужей, теперь из отцов разжаловала.

— Не темни. Все образуется и вернется на круги свои! — тряс Соколов Егора.

— Кто куда вернется? Никому не нужен!

— Кончай сопли жевать, дружбан! Ведь понять дол­жен сам, без базара! Мы с Федей не зря над тобою бьемся. Замену себе лепим из тебя! До пенсии обоим недолго осталось. Я только ее жду, чтоб скорее на Украину слинять. Там уже квартиру купили, обставили целиком. Даже машина с гаражом имеются. Дачу при­купили. Уеду и буду отдыхать до конца жизни. Федя тоже не терял время зря. Погоди, и ты распрямишься! Не зацикливайся на бабах, не верь им! Для себя живи! Сбрось с шеи семейный хомут!

— А одному что нужно? — вздыхал человек.

— Ты вот что: помимо своего дела начинай осваи­вать все! Средства связи, работу охраны, короче до хозяйственных проблем. Мы с тобой не шутим. Да и ты — не мальчик! Время летит незаметно. Когда при­дет пора принимать зону, чтоб был полностью готов к работе и не робел, не терялся. Ведь подсказать и помочь некому будет. А в нашем деле, сам знаешь, не то минута, случается, секунда дорога! — положил руку на плечо Егора Касьянов.— На первых порах труд­но будет, потом втянешься.

— В каждое дело и ситуацию вникай. Случается, они иногда повторяются. Особо в вашей зоне! Хотя и в моей не без ежа под задницей. Ни одной ночи не заснешь спокойно. Если не придушат, так утопят в «па­раше», или снова в бега какой-нибудь козел намылит­ся. Отлавливай пидера по Поронайску. Вон вчера двое хотели смыться. А на море шторм такой, что не высу­нуться. Поймала охрана в луч прожектора, а те двое уже на середине. Дали по ним очередью, и конец. Го­ловы насквозь прошили. Утром обоих на берег выбро­сило море. Иного выхода не было. А ведь дурье дре­мучее! Одному из них чуть больше года оставалось. Чего в побег намылился? Оба из одного барака, все­гда в паре работали.