Карин Альвтеген - Предательство

— Когда ты расскажешь ей все? Я так больше не могу.

— Я знаю. Ведь есть еще Аксель. Я должен сначала найти квартиру, чтобы он смог жить и у меня.

И тогда он понял, что где-то среди этих занятых только собой людей есть мальчик.

Сын.

И, спрятавшись в пригородной пиццерии из опасения, что его заметят, отец этого мальчика ест пиццу в компании со шлюхой.

Успело стемнеть, когда он свернул на уже знакомую улицу, где сейчас находилась она. Остановившись рядом с машиной, он залюбовался игрой огней на телевышках в паре сотен метров от ее дома. Вышки окутывало сияние, оно расходилось в стороны веером прямых лучей, пробивающих облака и постепенно теряющихся в бесконечности. Конечно, ее жизнь озарена, и ей нужно лишь следовать за светом.

На этот раз он направился прямиком на участок и пошел вокруг дома, останавливаясь у каждого окна и осторожно всматриваясь в темные стекла. Ни тени ее, нигде. На заднем дворе он заметил отблеск света в панорамном окне, выходящем на террасу. Встал на газоне у края участка, приближаться нельзя, иначе она может обнаружить его. А это пока рано. Она еще не готова.

Наконец он снова видит ее. Она сидит в кресле у окна, горит только лампа для чтения. В какое-то мгновение ему показалось, что она смотрит прямо на него, но потом он понял: ее взгляд устремлен в окружающую его темноту. Его непреодолимо тянуло к ней. Медленными осторожными шагами он приблизился к террасе. Три ступеньки — и он рядом. Совсем рядом. Если бы не стекло, он мог бы коснуться ее. На ее коленях нераскрытая книга, он посмотрел на руки, лежавшие поверх нее. Эти руки ласкали его, они вернули его к жизни. Единственное желание — снова почувствовать кожей их прикосновения. Но он должен совладать с собой, должен дать ей время, чтобы она успела все понять. Он поднял взгляд и посмотрел ей в лицо. Оно ничего не выражало, но он заметил, как из ее глаз катятся слезы, оставляя на щеках белесые следы.

Любимая, если бы я мог тебя обнять. Не бойся, у тебя есть я, я буду оберегать тебя. Я докажу тебе свою любовь. И когда ты поймешь, на что я готов ради твоей любви, ты меня полюбишь. Навсегда. И я никогда тебя не оставлю. Никогда.

Он вдруг почувствовал, как от благодарности увлажняются его собственные глаза. Он и она, в слезах, всего лишь в метре друг от друга.

Даже мысль об одинокой ночи в квартире больше не пугала.

Уверенный в себе, он отошел в сторону, обогнул дом и вернулся к машине.

Никто лучше его не представляет, что предательство может сделать с женщиной. И что нужно для того, чтобы ее спасти.

На этот раз он не проиграет.

Ему дали еще один шанс.

Когда ключ наконец щелкнул в замке, сна у нее не было ни в одном глазу. В темноте она тревожно ходила по дому от одного окна к другому и всматривалась в сад. Но не замечала ни движения, ни звука — только легкие тени деревьев, когда между облачных круч вдруг проглядывала луна. И размытое зарево прожекторов на телебашнях.

Услышав, что он пришел, она поспешила в спальню и улеглась рядом с Акселем. Часы показывали начало пятого.

Он без суеты помылся в ванной. Прошло почти полчаса, прежде чем она услышала шаги на лестнице, а в следующую минуту он лег на свое место с другой стороны двуспальной кровати. Она притворилась, что только что проснулась.

— Привет.

— Привет.

Он лег на бок спиной к ней.

— Удалось повеселиться?

— Ммм.

— Как там Микки?

— Хорошо, спокойной ночи.

Уже утром в воскресенье она поняла, что он хочет что-то сказать. Он неприкаянно бродил по дому, надолго выходил из кабинета и даже подолгу находился в одном помещении с ней. Но она не собиралась помогать ему начать разговор, ей нравилось наблюдать за его мучениями. Наконец за обеденным столом с наспех состряпанным омлетом он созрел. Аксель на своем высоком стульчике в случае чего послужит щитом.

— Я подумал над тем, что ты сказала. Что мне стоит уехать на несколько дней.

Она решила молчать. Взяла нож Акселя и помогла ему собрать остатки еды в горку, с которой он сможет справиться.

— Я уеду в понедельник утром, если все будет в порядке. Всего на пару дней.

— Конечно. А куда?

— Не знаю. Возьму машину и поеду куда глаза глядят.

— Один или?

— Да.

Основа основ: хочешь врать убедительно — не отвечай на вопрос слишком быстро. Кретин.

Она встала и начала собирать тарелки.

— Ты помнишь, что сегодня в садике собрание? Я думала отвезти Акселя к родителям, чтобы мы смогли пойти оба.