Юрий Вахтин - Иуда Искариот

- Не бойся, я с тобой. Я тебя никому не отдам.

Спать совсем не хотелось, Виктор надел спортивные брюки, вышел на балкон. Утро чудесное, утро нового дня. Солнце поднималось за соседними домами. Свежесть. Виктор закурил, хотел положить спичку в пол-литровую стеклянную банку, которая была у него вместо пепельницы, в горшке на земле под цветком фикуса лежали пропавшие ключи.

Лариса Сергеевна Андреева – народный судья областного суда, до замужества Воробьева, дочь бывшего председателя облисполкома Сергея Павловича Воробьева, ныне пенсионера союзного значения. После ухода на заслуженный отдых Сергей Павлович с весны до морозов жил на даче вместе с супругой Зоей Алексеевной. На лето к ним приезжали внуки. Сергей Павлович, потолстевший, загоревший, и было трудно узнать в шестидесятидвухлетнем пенсионере в клетчатой рубашке и дачной панаме бывшего второго человека трехмиллионной области.

Лариса Сергеевна была избрана народным судьей в областной суд два года назад. Раньше она работала судьей в народном суде Центрального района города. В Центральном РОВД, на территории которого находилось и здание областного суда, служил ее муж – капитан милиции Андреев Александр Сергеевич, старший инспектор уголовного розыска. Детей в семье Андреевых не было.

Молодая судья отличалась своей неподкупностью; председатель облсуда Меркулов пробовал несколько раз внести свою точку зрения по делам, которые были в производстве у Андреевой, но ответ всегда был один:

- Роман Константинович, закон будет всегда выше моих или чьих-то амбиций.

Учитывая старые связи Воробьева - старшего, а во многом именно благодаря им, Лариса в двадцать шесть лет стала народным судьей в облсуде, хотя сама она, конечно, считала, что это ее неподкупность и честность привели ее в свой кабинет на улице Пролетарской, а не бывшая ее фамилия. Потом Меркулов смирился с характером Андреевой, старался выделить ей в производство не «щекотливые дела», где есть нужные кому-то люди из Серого или Белого дома, а в основном по тяжким преступлениям, убийствам, грабежам, изнасилованиям. И «Железная леди» Андреева, как называли ее между собой коллеги, кропотливо, по крохам перепроверяла все, порою дела в несколько томов, перед тем как вынести приговор.

Вот и сегодня ей передали в производство дело по статье 102 УК РСФСР.

Двое сослуживцев, прошедших плечом к плечу полтора года войны в Афганистане, когда смерть не однажды дышала им в лицо, встретились. Как записано в протоколе: «28 марта 1989 года бывшие военнослужащие майор запаса Новиков Владимир Матвеевич, 1948 года рождения, уволенный из рядов СА в 1986 году по состоянию здоровья после тяжелой контузии, и бывший старший прапорщик Шурупов Геннадий Андреевич, уволенный в 1985 году и по окончании срока службы работавший заместителем председателя кооператива «Меркурий», встретились на улице Льва Толстого. После зашли в кафе «Вега», принадлежащее кооперативу «Меркурий», выпили, поскандалили, скандал перерос в драку. В драке Новиков нанес Шурупову три ножевых ранения в область живота и два – в область шеи. От полученных травм Шурупов скончался на месте. Вину Новиков полностью признает, мотивом преступления называет драку в нетрезвом состоянии».

Учитывая прошлые ранения и контузию, судебно-медицинская комиссия признала Новикова вменяемым. Скупые официальные строчки допросов обвиняемого, свидетелей, отчет судебно-психиатрической комиссии, характеристики, снова допросы. Три тома, которые и происходили минут десять, а, может, не десять минут, а несколько лет, и начало надо искать там, под Кандагаром, где в 1983-84 годах служили в одной роте Новиков и Шурупов. И ротный вспомнил что-то, что было за старшиной его роты Шуруповым. Но на допросах Новиков твердил одно: «Претензий не имел. Служили как все. Друзьями не были, но и врагами тоже».

Сумерки опустились над городом. Лариса Сергеевна завесила шторы, включила настольную лампу. Муж Александр был на дежурстве в опергруппе, и идти в пустую квартиру она не спешила. Тем более завтра суббота, и Саша обещал, как только появится возможность или вызов в район облсуда, он заедет за ней.

Показания свидетелей, лист дела 42. Хромых Юрий Иванович – посетитель кафе «Вега»: «Они заспорили, хромой (у Новикова, после ранения в позвоночник, нога плохо работала, он ходил с палочкой) назвал мордатого (это Шурупов) крохобором и сказал, что он был там таким и остался им здесь, таким как он – горе другим, себе в карман».