Юрий Симоненко: Иуда

Они думали, что с нами покончено, что они победили. Но мы вернулись. Мы снова на свободе. И теперь все будет иначе. Теперь все изменится. Теперь у нас есть преимущество — есть союзник, с которым вместе мы сокрушим их. Действующему миропорядку приходит конец, хотя он еще об этом не знает…

Память десятков тысяч наших товарищей, революционеров, сражавшихся за лучший мир до последнего вздоха, будет отомщена. Ждать осталось не долго.

В самое ближайшее время — я говорю о днях, неделях, в крайнем случае, месяцах — от наших рук падут президент, министры, сенаторы, главы корпораций, судьи, прокуроры и их верные псы — имперские генералы и полицаи. Их дни уже сочтены. Мы придем за каждым. И мы огласим наш приговор, и все в империи ОДШЗП и за ее пределами услышит его. Крестьянин на жаркой плантации в восточном полушарии и фабричный рабочий на Западе; лишенный права голоса житель колонии и его надсмотрщик-полицай; сытый обыватель — патриот и лоялист, здесь, в метрополии и его сосед, пусть и тоже сытый, но знающий цену этой сытости и потому стыдящийся ее и потому готовый действовать; солдат с тщательно промытыми мозгами, готовый убивать за вскормившее и выпестовавшее его государство и городской партизан. Услышат и разделятся. И каждый выберет сторону.

Возможно, в то время, когда ты, мой Читатель, станешь читать эти строки, все уже будет кончено. Государство-тиран под названием: Объединенные Демократические Штаты Западного Полушария уже прекратит свое существование и станет историей. Или же прямо сейчас, ты, отважный партизан, читаешь это в перерыве между боями, в окопе или в отбитом у имперских псов доме. Может быть, ты еще молод для борьбы или слишком стар или ты — сестра, вынашивающая под сердцем будущих жителей нового справедливого мира… А может ты мой близкий товарищ, которому я решил показать рукопись и, стало быть, все только начинается.

Тебе, мой боевой товарищ наверняка уже известны события, о которых я буду говорить ниже. Что же до вас, читающих это в будущем, то вам моя история может показаться фантазией (если, конечно, наши друзья не решились предать гласности свое пребывание в нашем мире… но здесь я забегаю вперед), и, тем не менее, в ней нет ни капли вымысла.

Как бы там ни было, я думаю, что всем вам — и тебе, Читатель из будущего, и тебе храбрый партизан, и тебе, сестра, и тебе, мой боевой товарищ — будет интересно узнать мою историю (или ее подробности). Ведь она — часть истории нашего мира и нашей революции. Это история о пришельце из далекого мира, который пришел в Шхакабб, чтобы помочь угнетенным свергнуть иго хищников. Ее вам расскажу я — Шиаб — бывший школьный учитель географии, в дальнейшем — городской партизан, узник и снова партизан. Будь я в прошлом учителем литературы, возможно, этот рассказ был бы ярче и читался интереснее, но, что есть, то есть… Писатель из меня — так себе.

Ну, что же, время рассказать вам о случившемся со мной.

Для меня все началось все с длившейся долгие годы тишины…

Тишина.

Шерш, Кхан, Хшио, Аша, Феш, Зихт…

Я сидел, поджав под себя ноги, на холодном полу тюремной камеры и мысленно повторял имена моих товарищей. Чтобы не забыть. Я боялся, что могу забыть кого-то. В последнее время — не знаю, как долго это продолжалось — мне становилось все труднее удерживать мысли. Я становился рассеянным, апатичным, глупым… «Мертвые коридоры»… Мои мысли мертвели, распадались на фрагменты, ускользали, таяли… иногда, на мгновение, я ловил себя на том, что не могу вспомнить собственное имя. Потом вспоминал, но забывал их…

Шерш, Кхан, Аша… Зихт…

Конвоиры… Кажется, меня должны отвести на очередной — не помню уже — какой по счету — допрос… Точно? Должны? Нет! Это было слишком давно… не должны… Они поняли, что я не откажусь от своих показаний — не признаю себя обычным уголовником и не стану делать позорных заявлений, каких добиваются власти. Я не попрошу о помиловании! Нет! Поэтому я здесь…

Тишина.

Скрип, где-то в коридоре. В другом конце. Это вертухай. Ублюдок никак не починит один из сапог и тот скрипит. Смазал бы уже…

Тишина.

Шерш, Кхан, Аша, Зихт… Шерш…

Внезапно, совершенно непонятно — откуда, в нескольких шагах от меня, прямо возле двери с решеткой, появляется это …

… существо .

В этот момент я всерьез усомнился в собственном рассудке. Его вид…

…я решил, что схожу с ума и вижу галлюцинацию.