Мария Метлицкая - И шарик вернется…

Как-то вечером раздался телефонный звонок — звонила старая приятельница по педучилищу, Тина, красивая и очень стильная грузинка. Она рассказала Тане о своих планах — открыть коммерческий детский сад. Не просто каши, кисели и пластмассовые пирамидки, а серьезная подготовка к школе, профильные занятия, опытные педагоги, разработанная физическая подготовка, логопед, психолог, гомеопат, профилактика инфекций и простудных заболеваний, дыхательная гимнастика по Стрельниковой. Питание — никаких мюсли и костных бульонов из пятидесятых годов прошлого века. Группы — по шесть-восемь человек. Языки, разумеется. Музыка — не два прихлопа, три притопа, а подбор классики совместно с психологом и музработником. Для старших групп — тематические экскурсии по Москве, театры, дельфинарий, музеи. Возможность оставлять детей на ночь и выходные — по желанию.

Тинка говорила так горячо и убежденно, что Таня заслушалась. В общем, нужна команда единомышленников.

– Готова? — спросила Тина.

– К чему? — растерялась Таня.

– Господи, ну начинать все это вместе со мной? Но знай — будет трудно. Препон — тьма, но связи есть, деньги тоже. Нужна команда. Пойдешь?

– А можно подумать? — спросила Таня.

– Два дня, — сурово припечатала Тина.

Таня позвонила ей через двадцать минут. Через двадцать минут хождения кругами по комнате и четырех выкуренных одну за другой сигарет. Даже Андрею не позвонила. Вернее, не дозвонилась — он был вне зоны доступа.

Через двадцать минут она вопила в трубку:

– Да! Я согласна! Конечно, согласна!

Тинка засмеялась и сказала, что начинают прямо завтра! «Слышишь — завтра!»

Таня сказала, что готова уже сегодня. Вот прямо сейчас.

Вечером обсудили все с мужем. Наверняка там найдется дело и ему. Поднять такую махину! Говорили до полуночи. Уснули, обнявшись, счастливые — появилось дело. И надежда. В общем, жизнь продолжается! А трудностями их не испугаешь! Сколько их было в жизни, этих трудностей! Даже вспоминать не хочется, честно говоря. Будем жить будущим. Прошлое — за спиной. Что о нем говорить? Пережили…

Опухоль Верка обнаружила в ду€ше. Провела по груди, и рука как будто споткнулась. Опухоль была приличная, размером с небольшую сливу. В голове всплыло слово — «алыча». Маленькая, желто-зеленая кисловатая сливка.

Верка, мокрая и раздетая, села на диван. Руки дрожали. Не могла прикурить сигарету. Куда бежать, кому звонить? Лялька перебивается с хлеба на воду, пашет как подорванная. Таня — после болезни, сама еле жива. Бизнес потеряли, тоже еле концы с концами…

Отец? Ну, это вообще смешно. Лийка… Лийка с мальчиками тусуется. Да с какими мальчиками… Думать не хочется. Ночью в окно курит траву. Верка слышит запах. Сказать боится. Дочь — штучка еще та. Вдруг из дома уйдет? Тогда точно пропадет.

В общем, придется сдаваться в муниципальный госпиталь. А там — будь что будет. Рассчитывать не на кого. Только если — на самого Господа Бога. Вдруг не оставит на этот раз?

Лялька вернулась в Москву. Сняли квартиру у черта на куличках — в Гольянове. Глеб, понятно, без работы. Лялька устроилась секретаршей в какую-то невнятную компанию по продаже облицовочного камня. Зарплата — копейки, а нужно есть, пить и платить за квартиру. Перспективы — ноль. Как выживать? Из огня да в полымя — вот как это называется. Сидела вечерами на убогой кухоньке и думала о том, что жизнь ее так протекать не должна. Ну не может так быть, чтобы она, Лялька, умница и красавица, ничего не придумала. Стоило ли возвращаться в Москву, если все так грустно и уныло?

Так можно было жить и в Париже, только картинка за окном была бы веселее, и погода лучше, и багет свежее.

С Глебом отношения разладились. Любовная лодка и все тот же пресловутый быт. Какие чувства, если завтра в шесть вставать, ехать на другой конец Москвы и пахать за копеечную зарплату? А потом ложиться спать на чужой раздолбанный диван и бить тапками тараканов на стене?

Не до страстей уж точно, не до страстей… Выяснять отношения тоже не хотелось. Да и сил не было. Лечь бы поскорее и провалиться в сон, чтобы не видеть все вокруг и не думать, как прожить и как выжить…

И это — ее жизнь? Нет. Такого не может быть. И такого не будет!

Прилетели. В Нью-Йорке их встречал давний приятель Гарри, потертый, но все еще крепкий мужичок, на Светика, во всяком случае, он смотрел с интересом. Устроились в снятой квартире — серенько, скромненько, две комнаты и кухонька. Гарри почти все время лежал — мучила отдышка.