Капитан Гуляев притворно удивился и переместил свое внимание на Грогина.
— Это вы Грогин? Интересно! Очень интересно!
— Только не говорите, пожалуйста, что это не моя фотография вклеена в паспорт.
— Почему же не говорить? Какой номер так называемого вашего паспорта?
Грогин пожал плечами:
— Серия, кажется, восемь АР, номер не помню.
— Так мне и не нужна ваша серия, мне нужен номер, гражданин.
Капитан Гуляев пририсовал к голове туловище, торчащие в разные стороны руки и ноги, а на плечи человечку положил огромные погоны с двумя звездочками подполковника.
— Осипчук! Обоих в обезьянник до прихода подполковника!
Подполковник Скороходов Никита Трофимович в целом успешно заканчивал курсы повышения квалификации без отрыва от производства, только сегодня ему не повезло — он не сдал зачет по краткой истории философии Западной Европы. До сегодняшнего дня никто ни на какие зачеты ничего никогда не учил, но именно сегодня и именно когда подошла очередь отвечать подполковнику Скороходову, зашел генерал Дюпин и сел рядом с экзаменатором Машенькой, и вместо веселых шуточек и двусмысленных анекдотов Скороходову пришлось невнятно мямлить бред о разности воззрений Мартина Хайдеггера и Карла Ясперса. Генерал Дюпин сосредоточенно покачал головой и сказал, что очень огорчен тем, как подполковник безответственно подходит к учебе, а Машенька покраснела и попросила Скороходова придти еще раз на пересдачу, оставшиеся подполковники и полковники в ужасе защелкали замочками портфелей и зашелестели на подрагивающих коленках толстыми справочниками.
Капитан Гуляев поспешно захлопнул блокнот и быстро встал.
— С очередной победой, Никита Трофимович!
— Почему мусор в коридоре?! Почему часы отстают на пять минут?! Кругом бардак, никто не работает! Где лейтенант Ермохин?!
— Отпросился…
— У кого отпросился?!
— Я думал, товарищ подполковник…
— Здесь думаю я!
Скороходов впечатал в массивные косяки тяжелую дверь своего кабинета, расшатанные кнопки не удержали красочный календарь за прошлый год, и он сорвался со стены на пол.
Беспечные сержанты перестали травить байки и серьезно застегнули незастегнутые пуговички, капитан Гуляев на всякий случай вырвал из блокнота листок и, разодрав его на мелкие кусочки, бросил в урну.
— Осипчук! Уберите в коридоре!
— Может быть, этих заставим.
— Нет, не надо, лучше сами как-нибудь — неизвестно как Никита Трофимович отреагирует.
Капитан Гуляев подробно доложил подполковнику Скороходову обстановку, не забыв и про задержанных хулиганов Грогина и Синилина.
Скороходов был в меру строг и в меру справедлив, он спросил Грогина, пьяный ли он, и об этом же спросил Синилина. Оба задержанных ответили, что абсолютно трезвые, пьют редко и только по праздникам сухое вино или шампанское.
— Тогда, капитан, пусть отсидят пятнадцать суток. Готовь машину, отвезешь их в суд, сегодня Жанна Родионовна — она женщина принципиальная.
Синилин сник, у Грогина пересохло во рту, и из хаоса мыслей о выходе из создавшегося положения он вспомнил только телефон Тимерханова Сафиуллы.
— Господин подполковник, позвольте позвонить, предупредить знакомых и родственников о своих неприятностях?
— Раньше надо было думать, когда дебоши устраивал. Капитан, отправишь с ними Вяткина, Осипчук пусть останется.
— Господин подполковник!
Подполковник Скороходов молча и неприступно исчез в сумраке длинного коридора.
Грогин вытащил из потайного кармашка в пиджаке скатанную в трубочку крупную купюру и решился на безотказное средство.
— Господин капитан, позвольте позвонить, а?
Между указательным и средним пальцами Грогина длинной дамской сигаретой торчала хрустящая бумажка. Капитан Гуляев быстро сравнил величину риска с величиной вознаграждения:
— Только быстро и, если потом заложишь, — смотри!
Грогин молил дождливое небо, чтобы Сафиулла был дома, чтобы был вменяем и чтобы хоть что-нибудь сделал. Сафиулла был дома, Сафиулла был вменяем, и он спросил номер телефона отделения, в котором находился Грогин. Грогин медленно вслух прочитал номер, написанный на бумажке, приклеенной к служебному телефону капитана Гуляева.
Сафиулла протянул Даниле Сергеевичу рюмку, наполненную коньяком, и развернул до половины конфету «Белочка».
— Данила Сергеевич, помоги Грогину.
— Отчего бы и не помочь, Сафиулла.
Данила Сергеевич тихо сказал бархатным голосом:
Читать дальше