Юрий Горюхин - Блок № 667

Спасибо, что вы выбрали сайт ThankYou.ru для загрузки лицензионного контента. Спасибо, что вы используете наш способ поддержки людей, которые вас вдохновляют. Не забывайте: чем чаще вы нажимаете кнопку «Спасибо», тем больше прекрасных произведений появляется на свет!

Мальчик еще только помешивал мятой алюминиевой ложкой дымящуюся зеленую жижу, а Бешеный уже вытирал большим ноздристым куском черного хлеба дно тарелки. Мальчик без удовольствия проследил за длинным языком Бешеного, которым тот сначала прошелся по жирным краям тарелки, а потом с двух сторон облизал ложку. Мальчик выловил из своего зеленого водоемчика слизкий лист капусты, приподнял за краешек двумя пальцами и посмотрел сквозь него на желтый фонарь, мертво вделанный в потолок, — ветвистые тонкие и толстые прожилки были интересны и загадочны. Но Бешеный опять закряхтел и зачесался. Мальчик осторожно отпустил лист капусты в горячий и вонючий бульон, а Бешеный вдруг взял, и всех удивил. Бешеный встал из-за стола до сигнала, перешагнул через скамейку и вышел на середину камеры. Окружающие подняли бритые затылки, бросили в тарелки ложки и в веселом ожидании потерли руки.

Захар больно заехал Мальчику локтем между ребер:

— Смотри, Мальчик, сейчас начнется!

— Чего начнется?

— Как чего?! Раздатчик уже побежал докладывать стражникам о том, что Бешеный до сигнала поднялся из-за стола, те придут и будут бить Бешеного, а потом уведут его в карцер!

Мальчик потер занывший правый бок и без удивления недосчитался одного желтого зуба в рыхлых деснах Захара.

— Что же тут интересного, постоянно кто-то кого-то бьет, да и карцер никогда не пустует.

Захар три раза взмахнул короткими ресницами и сказал: “Хе!”, потом подумал и добавил:

— Ох, ну и дурак же ты, Мальчик!

Бешеный, не спеша, сел на бетонный пол, заложил руки за голову и, откинувшись назад, стал смотреть в потолок.

— Бешеный, а Бешеный! Ты это чего?! — Захар подмигнул всем, посмотревшим в его сторону, не попал в бок, увернувшегося Мальчика, и тонко с подвывом захихикал.

— Заткнись! — сказал Джим.

Дверь лязгнула и отлетела в сторону, все, кто был в камере, вздрогнули, до боли в суставах напрягли мышцы тела, а мышцы лица расслабили до состояния полной бесстрастности.

Толстый краснолицый стражник Кирпич и толстый усатый стражник Ноль строго подошли к лежащему Бешеному, замахнулись на него длинными черными дубинками, но Мальчик тихо сказал себе в рукав:

— Вам незачем его бить — он умер.

Кирпич возмутился и стал сверлить взглядом открытые лица обитателей камеры номер восемь в обреченной надежде найти чьи-то дрогнувшие веки.

— Это кто тут такой?! Кто тут это самое?! Мы вам э… Мы вам мигом, в конце концов!

Ноль снял с рукава синей форменной куртки желтый волос и дунул его в сторону Кирпича:

— А вдруг он в самом деле умер?

— Тогда надо позвать Младшего.

— А вдруг не в самом деле?

— Тогда не надо звать Младшего, он нам потом мигом, в конце концов!

— Что будем делать? Решение принимать тебе.

— Это почему?

— Потому что у тебя на куртке двенадцать серебряных пуговиц, а у меня только десять.

— Ты их просто не пришиваешь, выигрываешь каждый раз в крестики-нолики и прячешь.

— Не болтай чушь — играть в крестики-нолики запрещено!

— Я и сам знаю, что запрещено, я так просто, по ошибке.

Стражники несколько раз хмуро перешагнули через Бешеного, потыкали его дубинками и, разрешив обитателям камеры встать из-за стола и тихо себя вести, вышли в коридор принимать какое-нибудь решение.

Жители камеры номер восемь задумчиво подходили к улыбающемуся в потолок Бешеному, трогали его за различные части тела, пожимали плечами и отходили в сторону. Мальчик тоже грустно покрутил Бешеному ухо и щелкнул по носу.

— Что, Мальчик, сначала Бешеный таскал тебя за уши, а теперь вроде бы как ты его?

— Ты ошибаешься, Шрам. Бешеный никогда не таскал меня за уши, даже тогда, когда терял ощущение действительности, — мы были друзьями.

— А когда вы с Рыжим привязали ногу Бешеного к лавке, и когда он вытащил вас обоих из под нар?

— Это было недоразумение.

— Мальчик, ты мне нравишься.