Фред Бодсворт - Чужак с острова Барра

Но он не закончил фразы, вдруг почувствовав, до чего гадко все это звучит. Он оскорбил ее. И теперь на лице ее больше не было страха, только глубокое, несокрушимое презрение к нему.

— А я-то думала, что вы не такой, как все, — холодно проговорила она. - Почему вы все, белые мужики, уверены, что индейские девушки - это подстилки? Самонадеянный мальчишка. А ну поворачивайте каноэ и убирайтесь отсюда, а то пожалеете! Здешней полиции не больно нравится, когда белые с ходу накидываются на индианок. Стоит мне вечером заикнуться об этом, и завтра утром Берт Рамзей передаст сообщение по радиотелефону, и в полдень сюда явится полисмен из фактории Мус. Этого вы хотите?

Рори перестал грести, и каноэ медленно скользило вперед. Он хотел только пошутить, но явно перестарался. Речная вода была совершенно прозрачна, и он подплыл достаточно близко, чтобы рассмотреть в воде очертания ее смуглых бедер и груди.

— Мне очень жаль, Кэнайна, — сказал он, — Я пошутил...

— Мне безразлично, жаль вам или нет. Вы сказали это... И теперь я знаю, что вы обо мне действительно думаете.

— Кэнайна! Я ничего такого не думаю. Я не знаю,почему так сказал.

— Зато я знаю. Потому что вы убеждены в этом. Вы считаете себя огромным, белокурым, неотразимым Аполлоном, перед которым не в силах устоять ни одна женщина. А меня - потаскухой. Ну а теперь убирайтесь отсюда!

Рори развернул каноэ, потом оглянулся.

- Ты не будешь возражать, если я вернусь через десять минут? — спросил он.

— Во всяком случае, приглашения не ждите. Спустившись мимо зарослей ивняка, Рори вышел в главное русло. Он был расстроен и зол на себя. Он ждал ее пятнадцать минут, чтобы дать ей побольше времени, и уже собирался повернуть назад, когда из-за острова показалась Кэнайна, одетая в тот же синий свитер, с черной шалью на голове. Каноэ подошло совсем близко. "Даже в этой кошмарной шали она прекрасна", - подумал Рори.

— Пожалуйста, Кэнайна, не сердись на меня, — сказал он. — Не знаю, как еще или как лучше попросить у тебя прощения. Забудь, ладно?

— Нет, не забуду. - Она бросила на него быстрый взгляд. - Но я согласна не придавать этому значения,если вы считаете, что можете снова быть джентльменом.

— Я буду.

Они медленно плыли рядом, возвращаясь в Кэйп-Кри. С минуту длилось молчание, потом он спросил:

— Ну, что слышно со школой?

— Ничего, — ответила она. — Родителям это неинтересно. В первый день пришло десять ребят, на четвертый осталось только двое. Я говорила с родителями,но они не хотят отправлять детей в школу. Так что я отказалась от этой затеи.

Лицо ее стало суровым и строгим. Она сжала губы и неподвижно глядела прямо перед собой.

— Грустная история, — продолжала она. — Я даже всплакнула. Но виной всему я. Детям скоро стало неинтересно. Я не сумела их увлечь.

— Мне очень жаль, — начал было Рори. — Нет, незнаю. Быть может, это и к лучшему. Быть может, ты теперь согласишься, что тебе нужно жить среди нас.

— Всякий раз, как мы встречаемся, мы спорим об этом, — сказала она с нетерпением. - Вы слышали обо мне только, что меня уволили из школы. Давайте я расскажу вам остальное.

Четверть часа не спеша говорила Кэнайна. Их каноэ бесшумно скользили рядом, весла согласно поднимались и погружались в воду, и мокрые лопасти сверкали в косых лучах заходящего солнца. Рассказала о том первом вечере, который провела в Блэквуде у сестры Джоан Рамзей. Рассказала о начале занятий и о стремительном бегстве Труди Браун из пансиона Сэди Томас. Перечислила все свои обиды и разочарования — учительский колледж, поиски работы, решение вернуться в Кэйп-Кри.

- И тут появились вы, — сказала она в заключение. — Ну как, вы и теперь считаете, что я должна вернуться и снова пройти через все это?

Они молча продолжали грести. Рори не знал, что сказать.

В прибрежном ельнике весело и звонко заливались славки, и вечерние тени темными пальцами протянулись через реку.

— Ну так что же вы на это скажете? - спросила Кэнайна. - Будь вы, предположим, членом школьного совета, пригласили бы вы меня преподавать в вашей школе?

— Несомненно, пригласил бы.

— Ну а если вы, скажем, этакий деляга и ваш успех зависит от расположения к вам всей общины, вы и тогда примете меня в свою школу? Согласились бы вы пойти ради принципов на личные жертвы, чтобы подать другим хороший пример?

Рори, не отвечая, глядел вперед, механически продолжая грести. Она будто читает его мысли. Кэнайна помолчала.

— Вы все время твердите, что я должна отправиться к вам и страдать и бороться ради моего народа, - продолжала она. — Ну а вы-то? Согласны были бы вы тоже претерпеть страдания и в личной жизни, и в деловой?