Гийом Мюссо - Спаси меня

— Говори за себя, — сказал Сэм вслух.

Изменить жизнь? Зачем? Он уже один раз изменил свою жизнь, хватит. Он вызывающе затянулся и глубоко вдохнул дым, словно доказывал кому-то, что ему наплевать, здоровым или больным он умрет. Он не боится ни Бога, ни смерти. В Бога он не верил, а со смертью ничего не мог поделать.

Убирая зажигалку в карман, Сэм нащупал рисунок Анджелы. Он развернул его и увидел, что с обратной стороны листок покрывает множество мелких непонятных значков: треугольники, кружки, звезды. Что бы это могло значить?

Задумавшись, Сэм только в последний момент заметил молодую женщину, которая переходила улицу прямо перед его машиной.

О боже! Тормозить уже поздно! Сэм резко вывернул руль, взмолившись Богу, в которого не верил, и заорал:

— Стойте!

— Стойте!

Жюльет замерла на месте. Машина пронеслась в миллиметре от нее, и она впервые почувствовала дыхание смерти. Джип вынесло на тротуар, раздался визг тормозов, и машина остановилась.

— Идиот! Убийца! — крикнула Жюльет водителю, отлично зная, что и сама была виновата в том, что произошло. Ее сердце отчаянно колотилось. Опять она думала бог знает о чем! А этот город не терпел мечтателей и рассеянных. Опасность тут подстерегала повсюду, буквально на каждом углу.

— Черт бы вас побрал! — выругался Сэм.

Он действительно испугался. Всего две секунды, и его жизнь могла полететь кувырком. Он лучше, чем кто бы то ни было, знал, что все мы живем на краю пропасти. И это страшно.

Он выскочил из машины, схватив аптечку, которая всегда лежала у него на пассажирском сиденье.

— Что с вами? Как вы себя чувствуете? Я врач, я могу вас осмотреть или отвезти в больницу.

— Все нормально. Со мной все в порядке, — ответила Жюльет.

Он подал ей руку, чтобы помочь подняться, и тут она впервые посмотрела на него. Секунду назад ее вообще не существовало, и вот она стоит перед ним.

— Вы уверены, что с вами все в порядке? — снова пробормотал Сэм, словно не слышал ее.

— Да.

— Может быть, хотите немного выпить, чтобы прийти в себя?

— Нет, спасибо, — отказалась Жюльет. — Не стоит.

Сэм с удивлением обнаружил, что продолжает настаивать.

— Прошу вас, соглашайтесь. Тогда я поверю, что вы меня простили.

Он указал на громадную башню отеля «Мариотт», нависавшую над западной стороной Таймс-сквер.

— Я только поставлю машину на стоянку. Это займет всего минуту. Подождите меня в холле, хорошо?

— Хорошо.

Он сделал несколько шагов к своему джипу, но вдруг обернулся и крикнул:

— Меня зовут Сэм Гэллоуэй. Я врач.

Жюльет смотрела на него. Ей вдруг ужасно захотелось понравиться ему. И в тот момент, когда она открыла рот, чтобы ответить, она уже знала, что сейчас сделает ужасную глупость. Но было поздно.

— Очень приятно. Жюльет Бомон. Я адвокат.

Холодный ветер по-прежнему пронизывал город насквозь, но перед отелем было людно. Жюльет ждала в холле, глядя на кружащие по Таймс-сквер такси и лимузины, из которых выходили торопившиеся в театр зрители в смокингах и вечерних платьях. Но вот появился Сэм, он поднялся на лифте с подземной парковки.

Пятьдесят этажей стекла и бетона — «Мариотт» был вторым по величине отелем на Манхэттене. Жюльет никогда не бывала внутри и теперь смотрела во все глаза, идя через огромный атриум, высотой в сорок этажей. Яркое, но ненавязчивое освещение заставляло забыть о том, что на улице зима.

Жюльет вошла вслед за Сэмом в лифт, они поднялись на третий этаж и пересели в одну из прозрачных кабин, которые проносились вверх и вниз, словно ракеты в космосе. Сэм нажал кнопку сорок девятого этажа, и головокружительное путешествие началось.

Они до сих пор не обменялись и парой слов…

«Зачем я пригласил ее?» — думал Сэм, чувствуя, что ситуация выходит из-под контроля.

— Вы в Нью-Йорке по делам?

— Да, — ответила Жюльет, стараясь, чтобы ее голос звучал уверенно. — Я приехала на юридический конгресс.

«Господи, зачем я сказала, что я адвокат? Никогда больше не буду врать!»

— Надолго задержитесь? Я имею в виду на Манхэттене?

— Завтра вечером я возвращаюсь во Францию. — «Хоть тут можно не врать».

Когда кабина поднялась на тридцатый этаж, Жюльет слегка наклонилась к стеклянной стенке, чтобы посмотреть вниз, но у нее закружилась голова. Ей казалось, что она висит в пустоте.