Илья Штемлер - Нюма, Самвел и собачка Точка

Деловито миновав малолюдные ряды, Точка оказалась во владениях чайханщика Илюши, у трех кривоногих столиков, за одним из которых сидел сам Илюша и его приятель меняла Сеид. Они пили чай из армуди-стаканов и о чем-то негромко толковали. По-азербайджански Точка не очень понимала. Тем не менее уловила — речь шла о кабинетном рояле фирмы «Шнайдер», якобы купленном Илюшей у какого-то музыканта из бывшего симфонического оркестра Мравинского. И для того, чтобы втащить рояль в квартиру, Илюше пришлось снять с петель дверь. Зато теперь жена Сеида может давать уроки музыки и немного подзаработать…

Тема беседы была интеллектуальная, не о еде, и тем самым раздражала собачку. Вообще-то она не была голодна — столько умяла вкуснятины из буфета Смольного — дело касалось принципа…

Точка подошла ближе и оказалась в поле зрения чайханщика.

— Сян, не истиир сян?! — без обиняков, вопросил Илюша по-азербайджански, однако, будучи не уверенным, что собачка его поняла, перевел на русский: — Тебе что надо?!

Что могла собачка ответить на такой глупейший вопрос?! Неужели этот болван чайханщик полагает, что она прибежала с Бармалеевой улицы обсуждать межнациональные проблемы?! Или марку инструмента, который будет звучать в квартире чайханщика? Глупости!

Точка присела на задок и по-кошачьи обвилась хвостом. Некогда тоненький, как елочная свечка, хвостик уже оформился в упругий, с бахромой хвостец…

— Бура бах, Ильяс-бала, — проговорил Сеид на своем языке, привлекая внимание чайханщика. — Помнишь, приходил старик менять американские деньги на наши талоны, как ты тогда выразился?

— Конечно, помню, мюаллим Сеид! — обрадовался Илюша. — Его собачка еще перевернула миску с хаши… Как не помнить!

Илюша вгляделся в Точку. Разве можно забыть? У какой еще собачки были такие плачущие глаза?

— А где старик? — огляделся Илюша. — Может, ходит по базару? А собачка вырвалась за хаши?

— Тогда почему на ней нет поводка? — вопросил проницательный Сеид и наклонился к собачке. — Где твой хозяин, дорогая?

Подобного обращения Точка не слышала даже от сентиментального Нюмы, не говоря уж о суровом Самвеле…

Точка прижала уши и признательно шлепнула хвостцом по асфальту чайной.

— Хаши хочет, — вздохнул Илюша. — Что у меня, хашная? Могу дать крылышко цыпленка.

— Цыпленка маленьким собакам нельзя, могут поперхнуться, — проговорил Сеид.

— Тогда пусть идет домой, — решил Илюша. — Иди домой, собачка!

Точка поднялась, сделала несколько шагов и вновь уселась, с укором глядя на чайханщика и менялу.

— Жалко, эстонцы уехали, у них для собачки что-нибудь бы нашлось, — посетовал Илюша.

— Эстонцам сейчас не до этого, — кивнул Сеид. — Утром радио слушал… Хотят к Европе уйти. Облаву на своих коммунистов устраивают… Горбачев уже руки опустил, не знает, что делать…

— Не хотел бы я быть на его месте, — проговорил Илюша. — Какой он президент! Вся страна, расползается, как тесто между пальцами. Был бы Сталин…

И они заговорили о политике, то и дело вспоминая какого-то Сталина. Точка в политику не вмешивалась. Помнится, большой черный пес пытался выяснить ее мнение о текущей политике в связи с заколоченным мясным ларем. Рассказал, как народ, под горячую руку, прогнал его с площади у Мариинского дворца. Тогда Точка поддержала мнение народа — не собачье дело, эта политика. Когда где-либо обсуждается политика, надо молчать и не тявкать…

И сейчас она выжидала, глядя плачущими глазами на чайханщика и менялу.

Неожиданно Илюша прервал разговор и посмотрел куда-то вдоль рядов рынка.

— «Шестерки» идут, выручку снимать, — предупредил он менялу. — Идите к себе, мюаллим Сеид, пусть видят, как вы горите на работе.

— Успею. Пока они обойдут всех клиентов, успею. — Меняла поднялся и направился к бывшему киоску «Союзпечать». — А кто там сегодня? Разглядел?

— По-моему, этот крохобор Толян с пацанами, — ответил Илюша.

Сеид убрал с окошка картонку «Абед» и скрылся за дверью киоска. А Илюша зашел в подсобку, но вскоре вернулся с миской, наполненной какой-то кашей.

— Жри! — проговорил он без злости и поставил миску перед Точкой. — Сама разберись, что здесь.

Точка опустила нос в миску. Дух от содержимого миски шел аппетитный, мясной, только вид был не вполне презентабельный. Чего только не намешано! И рис, и греча, и картошка. Особенно выделялся жареный лук… Только вот мяса нет. Видно, мясо выбрали, а дух еще держался…

Точка раздумчиво водила носом по поверхности варева, брезгливо щупая язычком…