Эрика Леонард Джеймс - На пятьдесят оттенков темнее

Без пяти шесть вновь звонит телефон. Это Кристиан.

— Грубый и жестокий прибыл, — сообщает он, и я улыбаюсь. Все-таки он — все тот же забавный Пятьдесят. Моя внутренняя богиня радостно хлопает в ладоши, как малый ребенок.

— На связи Сексуальная Маньячка и Ненасытная Тварь. Как я понимаю, ты здесь? — сухо спрашиваю я.

— Конечно, мисс Стил. С нетерпением жду вашего появления. — Его голос, ласковый и вкрадчивый, вызывает у меня бешеное сердцебиение.

— Аналогично, мистер Грей. Сейчас выйду.

Я выключаю компьютер и забираю свою сумочку и кремовый кардиган.

— Я пошла, Джек! — кричу я своему боссу.

— Ладно, Ана. Спасибо за работу. Приятного тебе вечера.

— Взаимно.

Почему он не может быть таким нормальным все время? Не понимаю.

«Ауди» стоит у бордюра; Кристиан вылезает из машины при моем появлении. Снимает пиджак и остается в серых брюках, моих любимых, которые свободно висят на его бедрах. Почему этот греческий бог так много значит для меня? В ответ на этот вопрос я улыбаюсь сама себе как идиотка.

Весь этот день он вел себя как влюбленный — влюбленный в меня. Этот прелестный, сложный, порочный мужчина влюблен в меня, а я — в него. Неожиданно я чувствую внутри себя взрыв огромного счастья. Я наслаждаюсь этим моментом, мне кажется, я могу покорить весь мир.

— Мисс Стил, вы выглядите так же соблазнительно, как и утром. — Кристиан заключает меня в объятья и крепко целует.

— Мистер Грей, вы тоже.

— Что ж, поехали к твоему приятелю. — Он улыбается и открывает мне дверцу.

Пока мы едем к нашему с Кейт дому, Кристиан рассказывает, как прошел его день — вроде гораздо лучше, чем вчера. Я с обожанием гляжу на него, а он пытается мне объяснить, какой прорыв в науке совершили на факультете экологии Вашингтонского университета в Ванкувере. Объяснения не очень понятны, но я захвачена его страстным интересом к этой теме. Может, у нас так и будет впереди — хорошие дни и плохие; если хорошие дни будут такими, как этот, мне не на что жаловаться. Он дает мне листок бумаги.

— Вот когда Клод свободен на этой неделе.

А, тренер!

Когда мы подъезжаем, Кристиан достает из кармана свой «блэкберри».

— Грей, — отвечает он. — Рос, что там? — Внимательно слушает, что ему говорят.

— Я пойду и приведу Итана. Через две минуты вернусь, — шепчу я Кристиану и показываю два пальца.

Он рассеянно кивает, очевидно, поглощенный сообщением. Тейлор с теплой улыбкой открывает мне дверцу. Я ухмыляюсь в ответ. Потом нажимаю на кнопку домофона и весело кричу:

— Привет, Итан, это я. Открывай.

Замок жужжит, дверь открывается. Я взбегаю по ступенькам к нашей двери. Оказывается, я не была здесь с субботы, всего четыре дня, а кажется, что целую вечность. Итан любезно оставил дверь открытой. Я шагаю в квартиру и непонятно почему инстинктивно застываю на месте. Через мгновение понимаю причину: возле кухонного островка стоит бледная фигура, направив на меня револьвер. Это Лейла.

Ни хрена себе…

Она здесь. Глядит на меня с чудовищным бесстрастным выражением лица, целится из пушки. Мое подсознание шлепается в глубокий обморок, ему не поможет даже нюхательная соль.

Я смотрю на Лейлу, а мой мозг лихорадочно работает. Как она сюда попала? Где Итан? Черт побери! Где Итан?

Ледяной страх стискивает мое сердце, кожа на голове зудит от того, что каждый волосок встал дыбом от ужаса. Вдруг она что-то с ним сделала? У меня учащается дыхание, по телу проносятся волны адреналина и смертельного ужаса. «Спокойно, спокойно», — я повторяю эти слова как мантру.

Она наклоняет голову набок и разглядывает меня, словно я уродец, выставленный на ярмарке. Господи, уродец тут не я.

Мне кажется, что прошла тысяча лет, хотя на самом деле — всего доли секунды. Лицо Лейлы по-прежнему остается бесстрастной маской, а выглядит она, как и в прошлый раз, грязной и неряшливой. Ей весьма не мешало бы принять душ, и на ней все тот же грязный тренчкот. Грязные волосы липнут к голове, висят сосульками; тусклые карие глаза затуманены, и я вижу в них легкое замешательство.

Несмотря на то что в моем рту сухо, как в пустыне, я пытаюсь завязать диалог.

— Привет. Ты Лейла, да? — хрипло каркаю я. Ее губы дергаются, изображая улыбку.

— Она говорит, — шепчет Лейла, и ее голос, одновременно нежный и хриплый, звучит жутковато.

— Да, я говорю. — Я произношу эти слова ласково, словно уговариваю ребенка. — Ты тут одна?

Где Итан? Мое сердце сжимается от ужаса при мысли о том, что он мог пострадать.