Эрика Леонард Джеймс - Пятьдесят оттенков свободы (любительский перевод)

Я заморгала от чувств, нахлынувших в этот момент, а он ласково погладил меня по щеке. Затем, развернувшись на пятках, он вышел прочь.

О. Мой. Бог. Я немного оправилась от его благодарности. Может быть, теперь я могу признать, что брачный договор потерпел фиаско. Мисс Подсознание с умным видом кивнула, снова согласившись со мной. Я покачала головой и осторожно выбралась из кровати. С облегчением я обнаружила, что гораздо увереннее стою на ногах, чем вчера. Не смотря на то, что я разделила постель с Кристианом, я спала хорошо и чувствовала себя отдохнувшей. Моя голова все еще болела, но это была уже тупая, ноющая боль, ничего похожего на пульсирующую боль ночью. Все тело ныло и болело, но мне просто нужна была ванна. Я чувствовала себя грязной. Я направилась в сторону ванной комнаты.

-

- АНА! – позвал Кристиан.

- Я в ванной! – крикнула я, заканчивая чистить зубы. Вот так-то лучше. Я проигнорировала свое отражение в зеркале… Господи, я выглядела просто ужасно. Когда я открыла дверь, Кристиан сидел на кровати, держа поднос с едой. Он преобразился. Был одет во все черное, побрит, помыт и выглядел отдохнувшим.

- Доброе утро, миссис Грей, – сказал он бодро. – Я принес твой завтрак.

Он выглядел так молодо, почти как мальчишка. Вау. Я не смогла сдержать широкой улыбки, когда забиралась обратно в кровать. Он подтянул столик на колесиках и поднял крышку, чтобы открыть мой завтрак: овсяная каша с сухофруктами, блины с беконом и кленовым сиропом, апельсиновый сок и чай «Twinings breakfast». Мой рот наполнился слюной – я была так голодна! Я взяла апельсиновый сок, сделала несколько глотков и помешала кашу. Кристиан сел на кровать напротив меня и стал наблюдать. Он усмехнулся мне.

- Что? – спросила я с набитым ртом.

- Мне нравится наблюдать, как ты ешь, – сказал он. Но я не думаю, что он усмехнулся из-за этого. – Как ты себя чувствуешь?

- Лучше. Намного, – пробормотала я, не прекращая жевать.

- Я никогда не видел, чтобы ты так ела.

Я взглянула на него, и мое сердце сжалось. Придется напомнить ему о слоне в посудной лавке.

- Это потому что я беременна, Кристиан.

Он фыркнул, и его губы расплылись в ироничной улыбке.

- Если бы я знал, что это разбудит твой аппетит, я сделал бы это раньше.

- Кристиан Грей! – ахнула я и отодвинула овсянку.

- Не останавливайся есть, – предупредил он.

- Кристиан, нам нужно поговорить об этом, – его глаза расширились, и он замер.

- Что здесь скажешь? Мы станем родителями, – он пожал плечами, изо всех сил стараясь казаться небрежным, но я все же видела его страх. Отодвинув поднос, я подползла к нему на кровати и взяла его руки в свои.

- Ты боишься, – прошептала я. – Я понимаю.

Он кивнул почти незаметно; его глаза были невероятно широко раскрыты, и вся его небрежность испарилась.

- Я тоже. Это нормально, – мой голос был мягким и убедительным.

- Каким отцом я могу стать? – его голос охрип и стал еле слышным.

- Ох, Кристиан, – я заглушила свои рыдания, – Таким, который старается изо всех сил. Это все что мы можем сделать.

- Ана, я не знаю, смогу ли я...

- Конечно, ты сможешь! Ты – любящий, веселый, сильный, ты будешь устанавливать границы. Наш ребенок не будет ни в чем нуждаться.

Он замер, глядя на меня: сомнения были такими явными на его лице.

- Да, это было бы идеально – подождать. Иметь долгую жизнь только для нас двоих. Но мы будем втроем, и мы повзрослеем все вместе. Мы будем семьей. Нашей собственной семьей. А твой ребенок будет любить тебя так же безоговорочно, как и я, – слезы подступили к моим глазам.

- О, Ана, – прошептал Кристиан, его голос был полон мук и боли. – Я думал, что потерял тебя. Тогда я думал, что потерял тебя снова. Видя тебя, лежащей на земле, бледной, холодной и без сознания – это было так, словно сбылись мои худшие кошмары. А теперь ты здесь… смелая и сильная… даешь мне надежду. Любишь меня, после всего того, что я натворил.

- Да, я люблю тебя, Кристиан … отчаянно. Я всегда буду любить.

Осторожно обхватив обеими руками мое лицо, он вытер мои слезы большими пальцами. Он заглянул в мои глаза, зеленые – в карие, и все, что я видела в них – это страх, удивление и любовь.

- Я тоже тебя люблю, – прошептал он и наклонился поцеловать меня, сладко, нежно, как мужчина, любящий свою жену. – Я попробую, – прошептал он на моих губах.

- Ты попробуешь , и у тебя все получится. И давай смотреть правде в глаза: у тебя особо-то и выбора нет, потому что мы с Блипом никуда не уйдем.

- Блип?