Тони Парсонс - Моя любимая жена

— Ну и что? Я спрашиваю: вы ищете себе постоянную подружку?

— Нет, благодарю вас, — ответил Билл, чувствуя, что произнес это таким тоном, словно он был в гостях у приходского священника и ему предложили второй сэндвич с огурцом.

Шейн вертел в руках бутылку холодного «Чинтао».

— Вы знаете, что такое Кай-Так? — спросил австралиец. — Не знаете? Это прежний аэропорт Гонконга. И находится он на полуострове Коулунь. Ваша жена мне рассказывала, что девчонкой она бывала в Гонконге. Лакомились они там с подружкой местной лапшой.

Теперь бутылка пива в руке Шейна изображала самолет, осторожно заходящий на посадку.

— Вся штука в том, что Кай-Так вплотную примыкает к жилым кварталам. Густонаселенным, заметьте. Когда самолет идет на посадку, он пролетает почти над самыми крышами и балконами. А там принято сушить белье на балконах. Если бы в самолетах открывались иллюминаторы, можно было бы протянуть руку и ухватить чьи-нибудь сохнущие подштанники. Вполне возможно, что и ваши собственные.

Он подмигнул, чокнувшись с бутылкой Билла.

— Вот в этом-то вся штука, — добавил Шейн.

Женщина с мобильником сказала что-то по-китайски и обняла Билла за плечи. В ее жесте было больше усталости, чем желания.

— А вы красавчик, — сообщил Биллу Шейн.

— Это чьи слова? Ваши или ее?

— Ее. Меня мужская красота не интересует. Я считаю вас просто сообразительным парнем.

Женщина сказала еще что-то. Ее глаза были полузакрыты.

— Она вас любит, — перевел Шейн.

— Мы даже не познакомились, — Билл недоуменно взглянул на китаянку.

— Не имеет значения, — по-английски ответила ему женщина. — У меня финансовые проблемы.

Шейн засмеялся и что-то сказал ей на шанхайском диалекте. Китаянка пожала плечами и медленно отошла.

— Я не ошибся? Вы ведь не хотели ее? — спросил австралиец, наклоняясь к Биллу.

Теперь Билл недоуменно посмотрел на Шейна. Потом он заставил себя покачать головой.

Шейн наклонился еще ближе, будто собирался поведать коллеге величайшую тайну.

— Так вот, «правила Кай-Так» гласят: молчать обо всем, что бы ни случилось с нами во время наших похождений. Это понятно? «Правила Кай-Так» — то же самое, что омерта у итальянской мафии. Закон молчания. Есть такая поговорка: «Болтливый язык корабли топит».

Шейн слегка ткнул Билла пальцем в грудь — туда, где находилось сердце.

— Как видите, ничего сложного, дружище. Нужно лишь держать рот на замке. Ни слова своей жене, подружке и женатым коллегам на работе. Что бы тут с нами ни приключилось, вы не должны рассказывать Девлину или хвастаться перед Малахольным Митчем. Поняли? Это как первое правило «Бойцовского клуба»: [18] Фильм 1999 г. режиссера Дэвида Финчера по одноименному роману Чака Паланика. происходящее на турнирах там и остается.

— Я что-то не совсем понимаю, о чем вы, — запротестовал Билл, но когда он произносил эти слова, в душе вспыхнула первая искорка понимания.

Шум в зале изменил свою тональность. Билл и Шейн повернули головы в сторону танцевального загончика. Там, будто манна с неба, сыпались бумажные юани. Роль Господа Бога исполнял один из их немецких партнеров. Нет, не тот повзрослевший любитель рок-н-ролла, что носил тусовочную куртку. Деньгами сорил достопочтенный и консервативный Юрген. Он стоял возле будки диджея и глупо улыбался. В обоих кулаках немца были зажаты китайские деньги. Взмахнув руками, словно Папа Римский, благословляющий паству, Юрген швырнул юани в толпу.

— А кончится все слезами, — предсказал Шейн, глядя, как танцующие кинулись ловить деньги.

Бумажки медленно падали на пол и доставались преимущественно длинноногим китаянкам в ципао и вспотевшим западным бизнесменам.

Откуда-то появились двое китаянок. Вздыхая и смеясь, они обняли Билла за талию, глядя так, словно принимали его за Брэда Питта. Шейн слегка покачал головой. Китаянки послушно отстали и тут же переключились на щуплого лысого француза, дремавшего возле стойки бара. Французу было на вид лет шестьдесят пять. Теперь китаянки вели себя так, будто спутали его с Джорджем Клуни.

Билл с неподдельным изумлением глядел на публику, заполнявшую заведение.

— И такое здесь происходит каждый вечер? — спросил он.

— Правильнее сказать, каждую ночь, — кивнул Шейн. — Учитывая пристрастие шанхайцев к ночным шоу, поневоле делаешь вывод: серьезным бизнесом в этом городе занимаются единицы. — Он качнул бутылкой. — Должно быть, они правы.

На одном из столов танцевала женщина с безумными глазами. На плече у нее болталась сумочка от Луи Вуитона. Китаянка медленно двигала узкими бедрами, отрешенно поглядывая на свое отражение в настенном зеркале. Другая женщина, вероятно профессиональная танцовщица (жилистая, нигде — ни единой складки жира), кружилась на полу. Посмеиваясь, она вклинилась в толпу бизнесменов, неуклюже отплясывающих под мелодию тридцатилетней давности.