Эльмира Нетесова - Последний шанс

— Ты еще одного не видела, какой на Дальнем Востоке служит. Он матери прислал телеграмму и деньги. Обещает на Новый год приехать.

— В отпуск?

— Да кто его знает! Мы с ним редко переписывались, мало общались. Он раньше всех из дома ушел. Отцу за все годы ни черкнул ни строчки. А матери сестры и братья его письма читали. От них она знала о нем все.

— Страшно так жить, как твой отец. Вокруг одни враги. И ни одного друга. Сам себя обокрал. Даже лес не любил его. Выдавил из жизни, как чужака. Не приведись никому такой доли.

— Понимаешь, его обидели люди, свои, деревенские. И он мстил всем, огульно ненавидел и не считал за человеков. Мы тоже не прижились в деревне. Ни с кем не дружили и никого не понимали, только мать со всеми ладила и дружила, но она там своя. Кровинка от крови. Потому, ее в деревне уважают. Помнят с детства. Вон сколько людей пришли на похороны. Не из-за отца, из уваженья к матери. Если б не то, ни могилу выкопать, ни гроб отнести на кладбище, желающих не нашли бы. А мамку одну не оставят. Всегда найдется кому помочь и утешить. Я за нее спокоен. А что касается отца, он не только деревенских, нас, своих детей изводил и ненавидел. Если кому помог, потом попрекал. Да так, что его помощи никто не радовался и не вспоминал папаню добрым словом. Не дай Бог быть таким отцом как он!

— Давай позвоним Алеше, позовем к себе!

— Насовсем? — уточнил Степа.

— Разумеется. Мы вместе отметим примирение. И никогда больше не повторим глупое. Мы могли потерять друг друга навсегда. Хорошо, что это не случилось!

— А значит, не зря в деревню съездили! Не всякие похороны горе. Есть исключения из правил, — поддержал жену Степка и продолжил посерьезнев:

— Пусть бы нашего сына обошли такие испытания. Ему нельзя повторять наши ошибки. Они не просто укорачивают жизнь, они делают ее наказанием…

Человек с утра взялся ремонтировать дачу. Дел много, а старый домишко запущен. Все руки не доходили. Покосились окна и двери, подгнило и провалилось облупившееся крыльцо, на стены лучше не смотреть, давно пора было прошпаклевать бревна. Двор захламлен. Когда его подметали в последний раз, никто не помнил. Забор давно походил на пьяного мужика стоявшего на полусогнутых ногах.

Хозяин грустно оглядел ветхий домишко. Вздохнул, подумав, сумеет ли справиться со всеми делами за время отпуска? С сомненьем покачал головой. Все не так просто. Помимо сил и времени нужны материалы. Легко ли привезти их в деревеньку? В одни руки все не одолеть. А куда деваться, если в семье кроме него ни одного мужика. А с баб что возьмешь? Они ни к чему не приспособлены.

В своей деревне тоже рассчитывать не на кого. Людишек совсем мало, да и те, такие же, как этот домишко, старые и квелые, на ногах едва держатся. Кольку едва узнают, да что там он, своих старух в двух шагах не видят.

Все кто были еще в силах, уехали из деревни в город. Оно и понятно. Там и жить, и прокормиться легче, всегда можно сыскать работу. В деревне ее давно уже нет.

Николай огляделся вокруг. Все те же заброшенные, заросшие бурьяном поля. И только возле десятка домов видны огороды, даже палисадники. Возле его дачи самый большой участок, мать старается, не сидит без дела, хотя возраст серьезный, в доме не удержать. С домом ей, конечно не справиться. Зато на огород любо глянуть. Тут все имеется, растет, цветет и пахнет, и притом ни единого сорняка. Все с корнем поизвела. Огородом гордится, а вот избуха вовсе состарилась, окривела, обветшала, хотя и у других хатенки не лучше, словно следом за хозяевами на погост собрались. А что поделаешь, коль сил на них не остается. Вот и доживает свой век кто как может.

Николай уже через два дня приехал на грузовике, доверху загруженном всякими материалами. Из кузова торчали рубероид и сетка-рабица, рамы и ящики со стеклом, краской, гвоздями, готовые двери и шпунтованная доска. Всего не перечислить. Все привезенное мужик перегрузил в сарай. И тут же взялся за дело. Пот заливал лицо, но человек не слезал с крыши. Ее первую покрыть требовалось новым рубероидом. В доме весь потолок протек. Самому бы ладно, а вот мать жаль. Уже третий год помочь просила поднять избу. А кто еще поможет? Коля — сын единственный, на него вся надежда. Так и уговорила.

Всю неделю, не разгибая спины, работал человек. Вставал чуть свет, ложился уже в потемках, а работы не убывало. Дом медленно выпрямлялся. Менял лицо. Вот уж и новые окна появились, другая дверь стоит, не узнать крыльцо, пазы в бревнах прошпаклеваны. Мать потихоньку приводит в порядок двор, собирает в кучу дрова, выгребает, выметает мусор, выносит его подальше от дома и все ждет, когда сын за забор возьмется, заменит калитку, вкопает лавочку, чтоб красиво было, как когда-то.