Эльмира Нетесова - Последний шанс

— Чей это мальчишка? Новенький, наверное? — заметила женщина, и, подвинувшись, дала место на скамейке Ивану. Тот присел. Поневоле разговорился с владельцами собак.

Как много нового, интересного узнал для себя в этот вечер Иван. Собачатники дружелюбно восприняли и самого хозяина, и пса.

Здесь все были истинными любителями собак, до безрассудства любили своих питомцев, гордились их титулами, званиями, наградами.

Все собачатники были убеждены, что люди, не имеющие в доме животных, ничем не отличаются от зверей.

— Знаете, когда у меня умерла дочка, меня саму от смерти спасла моя собака. Она понимала лучше друзей и родни. Переживала и плакала вместе со мной, успокаивала. И верите, заботилась обо мне, как человек, — рассказывала хозяйка немецкой овчарки.

— А мой какой умница! Умер мой отец. Я с ума сходила по нему. Я очень любила отца. Так мой голубой пудель стал мне другом. Ни на шаг от меня не отходит. Заставляет поесть. Это не я его, а он меня выводит на прогулку подышать чистым воздухом. И когда видит, что отдохнула, ведет домой.

— Тот, кто держит собаку, добрый человек! — услышал Иван и молча согласился.

А уже через месяц он перезнакомился со всеми собачатниками и немало удивился. Кого только не было среди них! Руководители крупных компаний и фирм, ведущие специалисты и простые слесари, бизнесмены и обычные водители, работники правопорядка, медики, педагоги и спортсмены. Вскоре с некоторыми из них завязались дружеские отношения. Как-то приболел Иван и не вывел Викинга на прогулку. Как же он удивился, когда к нему пришла Надежда — детский врач, хозяйка боксерши. Она Ивану принесла лекарство и без просьб выгуляла Викинга.

А на следующий день пришла запросто. Приготовила поесть, заставила выпить таблетки, напоила чаем, а вечером навестила снова. Приходили и другие. Каждый старался посильно помочь. Но Надежда была первой. Она ни на день не забывала Ивана.

Надежда скоро стала своим человеком в доме Ивана. Ее знали друзья и соседи. К ней привыкли и уважали, никто не злословил вслед, называли хорошей знакомой, верной подругой, а иные считали женой. Ведь только очень надежный человек мог иметь у себя ключи от квартиры, знать, где что лежит и хозяйничать как у себя.

Надежда ни на что не претендовала, не строила никаких планов на будущее с Иваном и никогда не оставалась здесь ночевать. Женщина помогала человеку устоять в жизни. Она знала об Иване все до мелочей, он сам ей рассказал без утайки, открыл душу нараспашку. Женщина поверила и поняла человека.

Иван и сам удивлялся, что никогда между ними не возникали недоразумения, споры или конфликты. Эти люди во всем находили общий язык. Даже мелких обид не было. Они понимали друг друга со взгляда, с полуслова. У обоих была сложная работа, возвращались вымотанные, усталые. Но стоило им увидеться, куда девалось раздражение. Оно гасло за порогом.

Надежда понимала Ивана, едва увидев человека. Никогда не раздражала излишней болтливостью, пустыми вопросами. Человек ценил в ней эту сдержанность, врожденный такт и тонкое чутье. Хотя умела она и пошутить, и рассмешить.

Вот так однажды вернувшись с прогулки с собаками, подошла к Ивану и сказала:

— Ну, все! Теперь мы родственники!

— Это в каком смысле? — не понял человек и удивленно глянул на Надю.

— В самом прямом! Ты представляешь, я разговорилась с Ксеньей о ее болячках, ну, это старушка, у нее такса. Так вот посоветовала ей, чем можно снизить давление. Пока она записала, глядь, а Викинг мою девку вяжет. Вот и прозевала. Теперь жди потомства. А мы с тобой будем бабкой с дедом! Через пару месяцев внуки у нас появятся!

— Надь, что с ними делать станем?

— Не переживай, пусть родятся. Каких-то подарим, других раздадим. Губить нельзя. Это грех, каждая жизнь случайной не бывает. Только знаешь, я, когда увидела чем занят Викинг, даже опешила. Выбрал же момент озорник и воспользовался. Молодец, не терял время зря.

— Кажется, собаки умнее нас, — сказал Иван. Но Надежда не поддержала и не продолжила тему.

Иван тоже осекся, увидел, как тучка пробежала по лицу женщины и незаметно исчезла.

Человек не расспрашивал женщину о прошлом. Знал ее нынешнее и не дергал за душу и память. Баба не откровенничала. То ли время не пришло для такого разговора, а может, считала лишним открывать личное. Видно, оно было слишком больным.

А тут вдруг словно нашло или прорвало бабу. Села она рядом с Иваном, тот положил ей руку на плечо, в глаза заглянул. Притянул к себе молча. Они долго сидели вот так, в тишине, уединенно от всех.