Н. Келби - Белые трюфели зимой

На книжном шкафу стоял целый пассажирский поезд, чрезвычайно умело сделанный из постного сахара. Над письменным столом красовалось изображение тигра, выполненное из наклеенных на холст мельчайших рисинок. Повсюду лежали, стояли и висели также разнообразные меню, и некоторые из них были чрезвычайно богато разукрашены, словно поздравительные открытки. На некоторых были изображены гейши, несущие шампанское «Моэ»; а некоторые меню явно рисовали для королевских обедов — с коронами, украшенными драгоценными камнями, и плащами из красного бархата, отделанными мехом горностая. Попадались и смешные меню — Сабина разглядела, например, стайку обезьян в костюмах шеф-поваров, которые, сидя верхом на верблюде, что-то готовили под жарким солнцем пустыни.

Повсюду в комнате лежали стопки газетных вырезок на разных языках и сотни фотографий — на полу, на подоконниках и под подоконниками, а также на любой подходящей поверхности. У своих ног Сабина увидела фотографию австралийской оперной звезды Нелли Мельбы с ее автографом: «A Monsieur Escoffier avec mes remerciements pour la création Pêche Melba», [67] Месье Эскофье с благодарностью за создание «персиков Мельба» (фр.). и стояла дата: 1914 — тот самый год, когда началась мировая война. Рядом с этой фотографией лежала еще одна, тоже явно военного времени; на ней совсем молодой Эскофье и еще несколько солдат пробовали рождественский пудинг. А в другой стопке Сабина заметила фотографию Эскофье в окружении его кухонной бригады — их там было человек сто, не меньше, и все в белом; они стояли на пристани перед роскошным лайнером «Титаник».

Сабина уже слышала все эти истории, но никогда не думала, что они могут оказаться правдой. И вот они, доказательства, прямо перед нею.

Она посмотрела на Эскофье: он был ужасно маленьким, старым и весь дрожал, и она, вновь взяв в руки поднос, неловко, одной рукой, погладила его по спине — так бездетный человек порой пытается успокоить заблудившегося мальчонку. Сабина заметила, что он плачет; слезы из-под рук капали ему на колени. Потом он снова приложил ладонь к стене, словно мог прямо сквозь стену проникнуть в комнату Дельфины.

Сабина поставила поднос, откупорила захваченную с собой бутылку шампанского и налила ему полный бокал.

— Месье, вы должны хотя бы немного поспать.

— Что ты такое говорила насчет блюда, которое она хочет?

Сабина нащупала в кармане пачку «Лаки Страйк».

— Вы создавали блюда в честь кого угодно, только не мадам. Она хочет, чтобы и ее имя не было забыто историей.

Эскофье поднял с пола фотографию своей кухонной бригады на фоне «Титаника» и долго смотрел на нее. Он касался лица каждого запечатленного на фото человека, словно вспоминая имена своих погибших друзей и их осиротевшие семьи.

Сабина вылила шампанское в чашку со взбитым яичным желтком и сунула ему. Но он вместо этого выпил всего лишь принесенный ею стакан теплого молока.

— Спокойной ночи, месье, спите крепко.

— Спокойной ночи, Сара.

Поправлять его Сабина не стала.

Уже перед рассветом Дельфина совершенно определенно услышала голос мужа. Голос звучал вполне отчетливо, вот только она не могла толком понять, откуда он доносится. Порой ей казалось, что он раздается только у нее в ушах, где-то внутри ее собственной головы. Но так или иначе, а это, несомненно, был голос Эскофье.

— Что это за блюдо, в состав которого входят картошка, яблоки, корнишоны и филе сельди? Немецкий картофельный салат? Русские яблоки? Селедка по-русски? Или селедка à la Livonienne? [68] По-ливонски (фр.).

— Немецкий картофельный салат. Причем всего берется поровну.

— Верно. А в состав чего входит лук, порошок карри, белый бульон и сливки? Индийский карри? Пирог с бараниной? Соленая треска по-индийски? Подливка к кролику?

— Индийский карри.

— Non. Подливка к кролику. В индийском карри нет сливок.

Это была их старая игра. И Дельфина сказала:

— А в состав чего входит картофель «король Эдуард», чеснок, сливочное масло, кантальский сыр и перец?

— Ну, это чересчур просто. Aligot.

— Между прочим, это могли быть и gnocchi! Такой сорт картошки, как «король Эдуард», лучше всего подходит для итальянских клецек, это всем известно.

— Мадам Эскофье. Если бы этот вопрос мне задали не вы, это действительно вполне могли бы быть и gnocchi.

— Да? Ну, ладно. Aligot — это чудесно.

— Истинная правда. Хотя это всего лишь картофельное пюре, чеснок и сыр.

— Ну и что? А если добавить туда немножко белых трюфелей? Помнишь, что по этому поводу говорил Брийя-Саварен? «Трюфели пробуждают мысли не только гастрономические, но и эротические…»