Федор Московцев - Карибский кризис

— Да, в этот раз вы всё сделали правильно. Позвоните завтра — мы дадим вам дополнительные объёмы.

В Волгоград я поехал через Москву вместе с Ренатом — подошло время встречи с Коршуновым и Маланюком, о которой последний говорил во время визита в представительство Сименса. Мы с Ренатом прибыли в Москву в восемь утра, не спеша позавтракали в Сбарро на Тверской, потом отправились в офис Коршунова на Цветной бульвар.

Мы подъехали, как нам было назначено — к половине одиннадцатого к нужному зданию, но нам пришлось ждать еще полчаса. Наконец, в одиннадцать, к ажурным воротам, ведущим во двор, подъехал лимузин в сопровождении двух джипов.

— Приехал, — сказал Ренат, — пойдем, через пару минут он будет в своем кабинете.

— У него столько охраны, они, наверное, шагу ему не дают спокойно ступить, — сказал я, провожая взглядом кортеж.

Ренат ухмыльнулся и сделал жест, будто онанирует:

— Да уж, тут не уединишься, чтобы спокойно передёрнуть затвор!

Охранник провел нас в приемную. Здесь Ренат был свой человек, он деловито устроился в кресле и предложил мне сесть рядом. Я же, изумленный богатством убранства просторного холла, принялся рассматривать картины. Их было не меньше десяти, все большие, в золоченых рамках, и на всех один сюжет: волки. Это были одиночные портреты, групповые портреты, семейные портреты, охота на лося, волчья свадьба. Волки всех мастей, возрастов, за самыми разнообразными занятиями.

Коршунов принял нас в своём кабинете, обставленном в стиле ампир с поистине царской роскошью, сидя за массивным столом. На стене позади него висела огромная, от пола до потолка, картина с изображением беседующих на опушке леса старца и юноши в средневековых нарядах. Мы обменялись дежурными приветствиями, и Коршунов позвонил Маланюку — узнать, когда он подъедет. Тот ответил, что минут через тридцать. Я подивился смелости Маланюка, который опаздывает на встречу к самому Хозяину.

Пока мы ждали, он рассказал о перипетиях ремонта (оказалось, это помещение приобретено недавно), о том, что только на отделку и обстановку офиса было выложено три миллиона долларов, и, что удивительно, содержание офиса в Москве, оказывается, дешевле, чем в Петербурге. При этих словах Ренат тонко улыбнулся (потом он сказал мне со смехом, что, очевидно, после окончательного отстранения от дел Блайваса стоимость содержания московского и петербургского офисов выровняется). Коршунов продолжал своим сочным голосом:

— …полюбуйся, моя новая забава…

С этими словами он протянул Ренату фотографию с изображением трёх импозантных девиц, выступающих на сцене.

— …это группа «Основной инстинкт». Сейчас их начали раскручивать.

— Которая из них?.. — спросил Ренат.

— Да никого пока… Красивые девчата, да?! Все девственницы, между прочим. Никак не доберусь кого-нибудь из них оприходовать, всё некогда, — сказал Коршунов безразличным тоном.

Я посмотрел на фото. Группа нимфеток из разряда поющих трусов. Тощенькие, в моём вкусе, я бы вдул.

Приехал Маланюк. Беседу провели в переговорном зале, смежным с рабочим кабинетом. Мне дали слово, и я рассказал о поездке в Вену, о достигнутой договорённости с главными врачами, что на конкурсе они будут голосовать за Совинком. Кроме того, руководитель облздравотдела Анищенко рекомендовал Веберу для этой сделки именно Совинком (об этом мне накануне сообщила Марина).

— …уже перед отъездом из Вены, в последний вечер, мы сидели в кафе, и кто-то из врачей спросил Вебера, являюсь ли я официальным дистрибьютором Сименса. Вебер кивнул головой в знак согласия, и все были удовлетворены этим ответом. Но, по его лицу было видно, что его продолжают мучить сомнения, — такими словами я закончил своё выступление.

— Ермилов звонил Веберу при мне, я слышал разговор по громкой связи, — сказал Маланюк. — Ему было прямо сказано, что твоя фирма должна выиграть конкурс. Не было разговора об авторизациях и прочей мутатени, разговор шёл за конечный результат. Как он это сделает — его проблема. Связей у него достаточно, это он при тебе прикидывается овечкой. Ломается он из-за того, что сговорился с твоими конкурентами, и теперь по этой сделке у него отсос получается. Но это его проблема — надо было думать раньше, на чьей стороне играть.

— А как ваш мент? Чем он дышит? — поинтересовался Коршунов.

— Он ведет себя миролюбиво, — отвечал я. — Денег я ему дал самую малость, ровно столько, сколько услуг он мне оказал за это время. А услуги были очень нужные — так, мои хозяйственные нужды. Но, опять же, он поддерживает конкурентов, он в свое время подстрекал Вебера против меня, и я не уверен, что накануне тендера он не подложит мину.