Амели Нотомб - Человек огня

Ни мужчины, ни женщины и не думали скрывать желание, которое вызывала в них танцовщица, впавшая в транс. Некоторые зрительницы разделись, как будто только так и могли выразить высший восторг.

— Get undressed! [2] Разденься! ( англ. ) — крикнул кто-то в публике, и сотня голосов подхватила это вопль.

Джо ужасно испугался, что Кристина послушается. Все женщины на земле могли щеголять нагишом — его бы это не смутило. Но нагота Кристины наверняка свела бы его с ума, и он знал, что не переживет, если придется делить ее с публикой.

Вновь зажглись прожектора.

— Yeah, get undressed in the lightsI [3] Да, разденься при свете ( англ. ). — взревели зрители.

— Как будто так просто раздеться, держа болас в обеих руках, — шепнул Норман на ухо Джо.

«И это единственное, что тебя смущает?» — подумал про себя девственник.

И вот тут-то Кристина доказала свою гениальность: одним движением она распустила узел на голове, освободив поток волос, таких длинных, что они могли загореться при любом вращении болас.

Роскошь ее подарка и связанный с ним огромный риск ошеломили публику: никакая нагота не могла бы с этим сравниться. Она продолжила танец, и ее тело, к которому так и ластились мягкие волосы, разрывало тьму, словно хлыст.

Когда, закончив выступление, Кристина покинула сцену, у Джо подкосились ноги. Вышла последняя танцовщица, вооруженная двухметровым шестом с горящими концами. Она была обнажена, к вящему удовольствию зрителей и полному безразличию парня. Он отошел от толпы и без сил опустился на песок.

Что она делает теперь? Норман пошел к ней с паркой, чтобы согреть, сейчас он, наверно, обнимал ее и говорил, как она была хороша. О дальнейшем Джо постарался не думать.

Возвращаться в палатку ему не хотелось. Кристина и Норман расценят его отсутствие как проявление деликатности. Возможно, предположат, что он в хорошей компании. Он пошел куда глаза глядят, то и дело встречая на пути машины-мутанты; его приглашали в них сесть; в конце концов он вскочил в стрекозу на колесах, которая привезла его в город. Какая-то нимфа в меховой мини-юбочке спросила, свободен ли он.

— Нет! — отрезал Джо.

— А грубить-то зачем? — фыркнула она.

Выругав ее про себя, он подошел к жаровне, возле которой дремали несколько обкурившихся зомби. Рухнул в кресло и, овеваемый горячим дыханием, уснул.

Когда он проснулся, огонь еще не погас. Солнце стояло уже высоко, а торчки куда-то исчезли. Знакомое ощущение между ног, посещавшее Джо каждое утро, сопровождалось на сей раз волной ненависти.

Когда он вернулся в палатку, парочка спала, прижавшись друг к другу, как ложки в коробке. Подавив тошноту, он вышел и стал шумно готовить завтрак. На грохот вышла Кристина и поцеловала его.

— Как провел ночь? — спросила она до неприличия счастливым голосом.

— Хорошо. Кстати, я еще не поблагодарил тебя за вчерашний вечер.

— Вчерашний вечер?

— Твое выступление. Я в жизни не видел ничего прекраснее.

— Ты очень мил.

— Нет.

Норман тоже вышел позавтракать с ними.

— Когда вы будете принимать психоделики? — спросил Джо.

— В среду вечером, — ответила Кристина.

— Мне можно с вами?

Она посмотрела на Нормана, тот сказал:

— Если хочешь. Прежде тебе, пожалуй, надо было подковаться.

— Я прочел все, что можно об этом прочесть.

Был вторник.

В среду днем Кристина отравилась карри, которым угостила ее соседка. План отложили на завтра.

В четверг в одиннадцать часов вечера Норман достал свои припасы.

— Сколько микрограммов ты дашь Джо? — спросила Кристина.

— Микрограммов чего? — встрял парень.

— Я-то думал, ты все знаешь на эту тему, — сказал Норман. Только одна вещь на свете исчисляется в микрограммах, поэтому никто никогда не уточняет — чего.

— Тем более если речь идет о марках, — добавила Кристина.

— Об ЛСД, — обиженно бросил Джо.

— Конечно. Сто микрограммов? — предложила она.

— А сколько принимаете вы?

— Норман пятьсот. Я триста.

— Дайте мне двести.

Норман протянул ему две марки. Джо сделал вид, будто кладет их в рот, а сам незаметно сунул обе в задний карман джинсов.

— Ты еще можешь выплюнуть, если хочешь, — сказала Кристина, жуя свои три марки.

— Почему? — спросил Джо, делая вид, будто жует.

— Это опыт замечательный, но тяжкий.

— Ладно, знаю я.

— Оставь его, не то он выдаст нам bad trip , [4] Bad trip ( англ. ) — психоделический кризис. — вмешался Норман.