Людмила Коль - Земля от пустыни Син

Только один раз в году, перед Пасхой, если ему не можется, он просит Лену съездить в синагогу в Архипов переулок или в Марьину Рощу, чтобы купить для него мацу. Но готовить из нее она ничего не умеет.

Сегодня принято есть латкес — картофельные оладьи. Он их так любит. И приготовить их совсем нетрудно. Но Лене не до этого: она вернется от Лёли поздно, и ему придется коротать вечер в одиночестве…

Всеволод Наумович произносит благословенную молитву (шмоне эсре), потом добавляет в ней благодарственную. Произносить их правильно его научили в синагоге. В детстве Всеволод Наумович слышал все эти молитвы от деда, когда тот молился дома, повернувшись спиной к ним и уйдя в себя. С дедом он ходил в синагогу в детстве, это он тоже хорошо помнит. Но потом никогда больше там не бывал. Иногда, очень редко, кто-нибудь из родственников привозил им в подарок упаковку мацы, из которой готовили клецки в курином бульоне. Вот и все. Кроме деда и бабы Леи никто в их семье никогда не говорил на идиш, никто не читал на древнееврейском. И только он, один из всей семьи, теперь стал посещать синагогу.

На идиш он с юности выучил, как любила повторять мать, «тридцать слов людоедки Эллочки». Но зато как умело он ими пользовался, когда нужно было сказать что-то с шиком! В то время это был особый сленг золотой молодежи. А еще блатные песенки одесской толкучки! Как пел их Илюшка! Сколько они их знали! Обычно начинал Илюшка:

— Раз пошли на дело я и Рабинович …

Сева тут же подхватывал:

— Рабинович стрельнуть захотел …

Сева любил подмурлыкивать их и дома, прекрасно зная, что раздражает этим отца. Но ему было плевать: он отстаивал свое право на выбор!..

Всеволод Наумович попал в синагогу опять лишь много-много лет спустя: что-то вдруг неудержимо потянуло туда.

Стоял конец апреля, теплый, солнечный день, когда он отправился в Архипов переулок.

Был первый день Пасхи. Вечереющие лучи опускались все ниже, ниже, мягко золотя фасады домов.

Всеволод Наумович медленно шел в горку, издали разглядывая толпу, которая собралась перед входом. Сколько же молодых там было, с радостными, светлыми лицами! Он пробирался сквозь плотно стоявших людей, то и дело оглядываясь направо и налево, на эти красивые, счастливые лица с энергичным блеском в глазах: как много, оказывается, он уже прожил! Как далеко по времени его молодость!..

Он раздал милостыню просившим — каждому, как положено, и вошел в храм.

Внутри все было ярко освещено, было светло, празднично, легко дышалось, и он вдруг ощутил необыкновенное волнение, даже слезы навернулись на глаза. Сколько же здесь людей, почитающих традиции, уважающих Веру, пришедших сюда с надеждой, что обретут понимание, любовь и поддержку! «И сказал Господь Моисею и Аарону: месяц сей да будет у вас началом месяцев» — неожиданно вспомнились ему слова.

Он прошел вперед и сел в первом ряду.

Началось богослужение.

«Барух ата адонай! Боже, Ты мой Господин!» — зазвучала и вознеслась вверх молитва Тому, кто создал этот мир и каждый день благословляет всех живущих в нем на благородные дела. И молитва отозвалась в сердце, зазвенела струна и продолжала звенеть во все время, пока он находился в храме.

Раввин, повернувшись к свитку Торы, читал из книги Исход — это Всеволод Наумович помнил.

Он старался узнавать слова, которые слышал в детстве, понять их смысл, его губы непроизвольно шевелились, повторяя их за раввином. Он первый раз в жизни молился! Это получилось само собой — из глубины вылилось, светлые праздничные, неведомые ему до того слова вдруг родились, и губы шептали их… и шептали…

С того дня ему стали приходить приглашения, и теперь он регулярно посещает синагогу.

Он понял, что неправильно жил, не нуждаясь в Боге. Обряды, которые когда-то совершал его дед, не интересовали его. Почему он никогда не задумывался над их смыслом? Он прочел столько книг за свою жизнь! Столько всего познал. Почему же он ни разу не подумал о том, что в жизни есть нечто более важное, более высокое, чем каждодневная суета? Ведь его мать часто повторяла: все суета сует! Она понимала… Как же раньше ему не пришло в голову изучать Тору? Это ведь — основа основ еврейства.

«Каждый еврей — бедный или богатый, здоровый или больной, неженатый или обремененный многочисленной семьей — обязан ежедневно изучать Тору. Для этого он должен установить для себя определенное время днем и ночью, как сказано: „Изучай ее (Тору) днем и ночью“».