Ирина Касаткина - Одинокая звезда

– Так откуда же он узнал? Если не ты, то откуда?

– Ума не приложу. Только, Димка, ей-богу, не от меня. Чем хочешь могу поклясться. А пусть Ленка сама у него спросит – ей-то он наверняка скажет. Она же из него может веревки вить.

– Да не могу я видеть ее с ним рядом – меня всего перекашивает! Жаль, что дуэли не в моде, а то точно вызвал бы его. Пусть бы или он меня убил, или я его. Нам двоим нет места на земле. Ух, как я его ненавижу! – кто бы знал.

Так, мило беседуя, они незаметно дошагали до города. Когда Дима сообщил Лене о Сашиной невиновности, она только пожала плечами:

– Остается думать, что не сам Гена там был, а его дух. Кстати, он именно так и сказал – это не я, а моя душа. Мол, души все знают. Мое тело сейчас склад сторожит, а душа с тобой говорит. Представляешь? Но я у него все равно правду выпытаю – вот посмотришь.

– Лена, я не хочу, чтобы ты с ним разговаривала! – взмолился Дима. – Я не хочу, чтобы ты с ним даже рядом стояла! Я его на дух не переношу! За что нам с тобой такое наказание?

– Это мне наказание, Димочка. И я его заслужила. За то, что всю жизнь пользовалась его любовью, его заботой – с детских лет. А потом бросила… за ненадобностью.

– Ой, я не могу больше этого слышать! Давай сразу после вы-пуск-ного подадим заявление в загс? Может, хоть тогда он уймется?

– Дима, какое заявление? Мне в июне только семнадцать исполнится. Кто у меня его примет?

– А давай… как Шурка с Шурочкой. Последуем их примеру. Тогда точно зарегистрируют.

– Дима! Мы же договорились.

– Ну давай я фиктивную справку сделаю. Мне тетка какую хочешь напишет. А потом можно будет сказать… что не получилось.

– Это та, которая Саше с Ирой помогла? Нет, спасибо, не надо. Никаких фиктивных справок. Давай отложим все эти разговоры до лучших времен. Поступим в институт, тогда решим.

– Хочу вас обрадовать, – сообщила им Ольга, когда, они зашли на кухню перекусить. – Медалисты сдавать вступительный экзамен у нас не будут. Кафедра решила ограничиться собеседованием. Правда, в какой форме оно будет проводиться, пока не знаю. Но, конечно, это не экзамен. Так что, Елена, получай медаль и можешь считать себя студенткой.

А тебе, Дима, надо готовиться к тяжелому испытанию. Кстати, как у тебя с русским языком? Русисты намерены в этом году закручивать гайки – им до смерти надоела ваша безграмотность. Сказали, что за десять ошибок будут ставить двойку.

– Возможно, – туманно изрек Дима.

– Что возможно? Все?

– М-м-м, как вам сказать, Ольга Дмитриевна? С русским языком у меня отношения… скажем так – непростые. Есть в чем совершенствоваться, что, кстати, совсем неплохо. Ведь если человеку не в чем совершенствоваться, значит, ему прямая дорога в рай. А я еще хочу пожить.

– Ты нам голову не морочь! Философ! Говори прямо: сделаешь десять ошибок на трех страницах или нет?

– Все зависит от обстоятельств. А обстоятельства зависят от меня. Просто замкнутый круг какой-то. Но я человек способный. На многое.

– Значит, так, Дмитрий Сергеевич! – Лена строго посмотрела на него. – С сегодняшнего дня будешь писать под мою диктовку ежедневно по три страницы. Диктанты берем из сборника – у меня он есть. Потом ты сам проверяешь написанное и находишь свои ошибки. Затем проверяю я. Иначе слишком велика вероятность, что ты на диктанте пролетишь. А в важном деле лучше не рисковать.

– Слушаю и повинуюсь, – покорно склонил голову Дима. – Чего еще желает моя белая госпожа? Верный раб к ее услугам.

– Пусть верный раб отправляется домой – наверно, Наталья Николаевна заждалась. Позвонил бы ей, сказал, что мы вернулись.

Когда он ушел, Лена рассказала матери о происшествии в походе.

– Значит, если бы не Гена, у вас бы все произошло? – помолчав, спросила Ольга.

– Да, мамочка, – потупилась Лена. – Дима настаивал, и я согласилась. Но когда услышала Генину угрозу, поняла, что он устроит такой тарарам! Всем отравит отдых. И решила не рисковать.

– Как же Дима согласился с твоим решением?

– Сказала ему, что момент неподходящий. Он подумал… ну, сама понимаешь, что. Но не поверил и очень обиделся. Но я не стала ему перед костром ничего объяснять – иначе он перевернул бы весь лагерь. А сегодня все рассказала. Откуда Гена узнал про август – не представляю. Хочу сама у него спросить. Как ты думаешь, стоит?

– Спросить, конечно, можешь – только, полагаю, он не скажет. Подслушать он не мог?

– Подслушать? Знаешь, это мне в голову не пришло. Наверно, подслушал – когда мы в Театральном саду с Димой обо всем договаривались. Там еще за скамейкой кусты росли – вполне мог в них спрятаться. Только… неужели Гена на такое способен?