Джон Ирвинг - Отель «Нью-Гэмпшир»

— Какой пустыне? — спросил отец, и Сюзи рассмеялась.

Водитель из Аризоны пробирался к нам через сугробы; он даже не умел ходить по снегу, потому что все время падал.

— У них там, в Аризоне, сплошные изнасилования, — сказал я Сюзи. — Ты так прославилась, что они хотят говорить только с тобой.

— Они что, не знают, что это курортный отель, — раздраженно поинтересовался отец. — Кто бы это ни был, я скажу ему, что мы закрыты до начала сезона.

Мужчина из Аризоны выслушал это с большой печалью. Он объяснил, что они ехали в горы, чтобы впервые в жизни покататься на лыжах, но то ли ему неправильно указали дорогу, то ли он в пурге сбился с пути, и вот вместо гор он приехал к океану.

— Неподходящий сезон для океана, — заметил отец.

Мужчина это и сам видел. Он был очень приятным, но ужасно уставшим.

— У нас вполне хватит места, — прошептала мне Сюзи.

На самом деле я не хотел начинать принимать постояльцев. Что мне больше всего нравилось в этом отеле «Нью-Гэмпшир», так это то, что все постояльцы существовали здесь только в воображении моего отца. Но когда я увидел детишек, которые, высыпав из «фольксвагена», стали играть в снежки, я передумал. Мать тоже казалась ужасно уставшей — миловидной, но уставшей.

— Что это такое? — закричал один из детишек.

— Думаю, океан, — ответила мать.

— Океан! — закричали дети.

— А пляж тут есть? — спросил другой ребенок.

— Где-нибудь под всем этим снегом должен быть, — ответила мать.

И вот мы пригласили мужчину, женщину и их четверых ребятишек погостить в отеле «Нью-Гэмпшир», хотя мы и были закрыты «до начала сезона». Не так уж трудно слепить побольше макарон, не так уж трудно развести побольше соуса.

Отец несколько смутился, разводя гостей по номерам. Он впервые разводил гостей по номерам в этом отеле «Нью-Гэмпшир» и, пытаясь найти постельное белье в библиотеке, вдруг понял, что совершенно не знает, где что находится. Естественно, мне пришлось ему помочь, и я отлично справился, изображая, будто давно привык разводить гостей по номерам.

— Уж простите нас за некоторый непрофессионализм, — сказал я отцу этого милого молодого семейства, — но когда мы закрываемся с окончанием сезона, то несколько теряем навыки.

— Огромное спасибо, что вы нас вообще пустили, — сказала милая молодая мать. — Дети очень огорчились, что не увидели слаломных трасс, но океана они тоже никогда не видели, а до гор можно и завтра добраться, — добавила она.

Она мне показалась хорошей матерью.

— Я и сам со дня на день ожидаю ребенка, — сказал я.

И только потом Сюзи указала мне, как, должно быть, странно прозвучала эта реплика: она же явно не была беременной.

— Интересно, что они подумали, дурак ты эдакий! — сказала Сюзи.

Но все было просто прекрасно. У детей был великолепный аппетит, а после обеда я показал им, как делается яблочный пирог. А пока пирог пекся, я взял их на короткую зимнюю прогулку к заснеженному берегу и причалам; я показал им фиолетовые волны, бьющиеся о ледяные кружева, что обрамляют берег, я показал им, что шторм на море — это огромные серые волны, одна за другой накатывающиеся на берег. Мой отец, конечно, рассказал молодым супругам из Аризоны все о баснословном отзывчивом пространстве, из которого складывается настоящий отель; по словам Сюзи, он описывал аризонцам наш отель так, будто это «Захер».

— Но для него мы все равно что «Захер», — сказала мне моя теплая медведица, лежа этой ночью в моих объятиях, в то время как за окном завывала буря и падал снег.

— Да, любовь моя, — сказал я ей.

Как великолепно было утром лежать в кровати и слышать голоса детей; они обнаружили штанги в танцевальном зале, и отец объяснял им, что к чему. Айове Бобу понравился бы этот отель, подумал я.

Вот тогда-то я и разбудил Сюзи и попросил ее надеть медвежий костюм.

— Эрл! — возразила она. — Я уже слишком стара, чтобы быть медведем.

Она, моя дорогая Сюзи, рано утром очень напоминает медведицу.

— Давай, Сюзи, — попросил я. — Ради ребят. Они же это на всю жизнь запомнят.

— И что же? — спросила Сюзи. — Ты хочешь, чтобы я напугала детишек?

— Нет, Сюзи, — возразил я, — зачем же пугать.

Все, что я хотел, так это чтобы она надела костюм медведя и обошла бы по снегу вокруг отеля, а я бы внезапно крикнул: «Смотрите! Медвежьи следы! Совсем свежие!»

А большие и маленькие аризонцы выскочат на улицу и подивятся, в какую глушь они попали, будто во сне, а затем я крикну: «Смотрите! Вон медведь! Идет за поленницу!» А Сюзи приостановится там, и, может, я уговорю ее разок-другой выдать хорошенькое «эрл!», а затем она косолапо исчезнет за поленницей и проскользнет в дом через одну из задних дверей, снимет свой костюм и придет на кухню и скажет: «Что там с медведем? Теперь тут редко увидишь медведя».