Джон Ирвинг - Отель «Нью-Гэмпшир»

Отец сидел рядом с медведицей Сюзи, зажав биту между коленями ручкой книзу, и слегка ею покачивал. А когда он шел, держась за руку Сюзи, руку бывшего медведя-поводыря Фрейда, он нес бейсбольную биту с великим достоинством, как будто некую массивную трость.

Сюзи была разбита случившимся, но на похоронах держала себя в руках, думаю, ради отца. Она обожала его после того волшебного взмаха битой, легендарного, инстинктивного взмаха, который покончил с порнографом Эрнстом. К моменту Лиллиного самоубийства Сюзи где только ни побывала. Она покинула Восточное побережье и уехала на Западное, потом опять вернулась на Восточное. Какое-то время она руководила коммуной в Вермонте. «Доруководила этих засранцев до ручки», — говорила она нам, смеясь. Она открыла семейный консультативный центр в Бостоне, который переродился в центр по уходу за детьми (поскольку это было явно актуальнее), который, в свою очередь, преобразовался в консультативный центр по изнасилованию (к тому моменту, когда центры по уходу за детьми появились повсюду). Консультативный центр по изнасилованию в Бостоне не прижился, и Сюзи признала, что не вся враждебность исходила извне. Конечно, везде можно найти любителей насилия и женоненавистников и разных глупцов, которые считали, что в центрах по изнасилованию работают, те, кого Сюзи называла «воинствующими лесбиянками и хулиганствующими феминистками». Бостонцы неласково отнеслись к первому Сюзиному консультативному центру по изнасилованиям. Одну работницу центра даже изнасиловали — видимо, в полемическом задоре. Но даже Сюзи признавала, что некоторые консультативные центры в те ранние дни действительно состояли из «воинствующих лесбиянок и хулиганствующих феминисток», люто ненавидевших мужчин, так что не все трудности консультативных центров были чисто внешними. Среди этих женщин можно было встретить антисистемных философов без фрэнковского чувства юмора, и если слуги закона вставали на пути у женщин, требовавших — для разнообразия — справедливого возмездия насильникам, то женщины, в свою очередь, презирали закон как таковой, и на деле ни те ни другие не приносили жертвам ничего хорошего.

Сюзин консультативный центр в Бостоне закрылся после того, как несколько мужененавистниц кастрировали подозреваемого насильника на автостоянке в Бэк-Бее. Сюзи вернулась в Нью-Йорк, где снова занялась семейным консультированием. Она специализировалась на избиении детей, «имея дело», как она выражалась, и с детьми, и с теми, кто их избивал, но ее тошнило от Нью-Йорка (она сказала, что жить в Гринвич-Вилидже, не будучи медведем, совсем не забавно), и она твердо верила, что ее будущее — в организации центров по изнасилованию.

Помня спектакль в «Стэнхоупе» в 1964 году, я с этим вполне соглашался. Фрэнни всегда говорила, что Сюзи тогда сыграла лучше, чем ей, Фрэнни, когда-либо суждено, а уж в этом-то она эксперт. Исполнив ту роль, с единственной репликой, обращенной к Чипперу Доуву, Фрэнни обрела необходимую уверенность в себе. И потом чуть ли не в каждой картине, в которой она снималась, Фрэнни находила возможность вставить эту фразу: «Ба, кого мы видим». И каждый раз эта милая фраза звучала по-новому. Конечно, снимается Фрэнни под другим именем. Кинозвезды почти всегда так поступают. К тому же Фрэнни Берри — не то имя, которое люди заметили бы.

Голливудское имя Фрэнни, ее актерский псевдоним, вам хорошо известно. Я сейчас рассказываю нашу семейную историю, и мне не следует использовать здесь ее актерский псевдоним, но вы его хорошо знаете. Фрэнни одна из ваших любимиц. Она самая лучшая, даже когда играет злодеек; она всегда настоящая героиня, даже когда умирает, даже когда умирает ради любви или, того хуже, ради войны. Она самая прекрасная, самая недоступная и в то же время самая уязвимая, а иногда и самая крутая. (Она одна из тех, ради кого вы идете в кино или ради кого высиживаете до конца.) Сейчас другие мечтают о ней — теперь, когда она таким разрушительным способом отучила мечтать о ней меня. Сейчас я могу жить со своими мечтами о Фрэнни, но среди зрителей должны быть и те, кто не так просто уживается с мечтами о ней.

Она очень легко приспособилась к своей славе. Лилли так и не сумела этого сделать, но для Фрэнни это было очень просто, потому что она всегда была нашей семейной звездой. Она привыкла быть в центре всеобщего внимания, быть тем, кого все ждут, кого все слушают. Она была рождена для главной роли.